— Боюсь я за нее, барышня, — негромко ответила Авдотья и вдруг,
уронив платье на пол, разрыдалась, закрыв лицо руками. В следующий
миг она неуловимо дернулась к двери, но я оказалась проворнее и
схватила ее за рукав.
— Ну-ка? — потребовала я, пытаясь развернуть ее лицом к себе.
Авдотья мотала головой, вырывалась, но не сильно. Я заметила у нее
синяк на руке чуть выше локтя. — А это еще откуда и что?
Наша борьба продолжалась какое-то время, я пыталась если не
успокоить ее, так узнать, из-за чего она так безнадежно рыдает и
откуда у нее на руке ссадина, как в дверь постучали.
— Да-да, — рассеянно откликнулась я, а Авдотья, охнув, резко
утерла слезы и кинулась к шкафу, вытащила оттуда длинный мягкий
халат. — Нет, стой. Расскажи сначала, почему ты так плачешь.
К чему я привыкла: только спроси, услышишь жизнь от рождения до
нынешнего момента. Отыскалась жилетка для фальшивых слез. Авдотья
же сначала решительно принялась меня облачать в халат, а потом
усадила и начала распутывать волосы.
— Прибьет он ее, барышня, — наконец сказала она. — Прибьет, вот
как света мне не взвидеть.
— Кто?
— Известно кто, барышня, Егор, муж. То я и говорю, что лучше как
вы вековать, чем вот так-то… Как она в прошлом году понесла, тогда
еще братец ваш, барин, приехали, а Егор-то ее избил…
Я повернулась, и даже то, что у меня был какой-то брат, и то,
что Авдотья неосторожно дернула меня за волосы, проигнорировала
совершенно.
— Тебя он тоже бил? Говори!
Неизвестно, говорила ли я прежняя когда-нибудь с ней на эту
тему, но сейчас Авдотья вдруг решилась быть откровенной.
— Это когда я ее третьего дня в барском доме спрятала. Ой, вы
только за то на меня не серчайте, барышня…
В дверь опять постучали. Я отмахнулась.
— И что?
— Егор за ней пришел, а Кузьма — он хоть глухой, а когда идешь,
как чувствует, — его оглоблей взашей прогнал. Ну, Кузьма-то силен,
барышня, против него какой мужик пойти решится? А я, а что я, Егор
меня подловил, да я вырвалась. А Степанида полежала да домой пошла,
глупая: как он там без меня, кто же его накормит да приголубит… Да
я бы его той оглоблей так приголубила!
Я остановила ее руку, потому что замахнулась Авдотья гребнем
прямо на меня. Она пискнула, а я забрала у нее гребень и
приказала:
— Возьми Кузьму и иди за Степанидой. Скажешь — барышня велела ей
в дом явиться. И совсем, чтобы к мужу она не возвращалась.
Приведете ее, устроите тут, я вечером к ней зайду.