Две недели, остававшиеся до свадьбы, прошли для Фей, как в
тумане. Было много холопот, от которых ее в основном освободили, но
то и дело возникал какой-то вопрос, требующий непосредственно ее
решения. Для Фэй все варианты: вино, закуски, украшения для
подружек невесты и формы букетов — казались несущественными,
одинаковыми, утомительно-безликими. У нее начался тот мандраж, что
неизменно возникает в преддверии больших событий. И как это всегда
бывает с людьми, серьезно неуверенными в себе, мандраж этот обрел у
Фей форму паники.
В панике она просыпалась, в панике засыпала, и в промежутке
между этими двумя моментами тоже было много паники. Наверное, будь
жива ее мать, или будь у них в семье хотя бы одна женщина старшего
возраста, и Фей нашла бы с кем поговорить. Однако, у нее была
только Луиза, и та была слишком занята устройством свадьбы. За дело
она взялась с таким энтузиазмом, с которым, наверное, не занималась
бы собственной.
Впрочем, скорее всего, думая так Фей была неправа. Как и во
многом другом.
В вечер накануне свадьбы Артру отправился на мальчишник, который
решил устроить в большом лодочном сарае, принадлежащем его семье.
Наверняка там должно было собраться немало людей из города,
собирались также приехать его старые друзья из Чикаго, и это также
добавляло беспокойства. Фей не слишком переживала, что на
мальчишнике произойдет что-то нехорошее, ей всегда казалось, что в
молодежных фильмах это преувеличивают. Но вот друзья Артура... ведь
рано или поздно они начнут обсуждать невеста, такое обычно
происходит после третьего-пятого бокала, когда языки у людей
развязываются.
Фей боялась, что Артрур передумает, потому что друзья из
большого города откроют ему глаза на его ошибку.
Она бы так и нервничала всю ночь, но около семи вечера пришло
сообщение от Луизы. Сперва — симпатичная картинка с букетом белых
лилий, а после, все в цветах и сердечках, приглашение к морю.
«Девичник не обещаю, - написано было в конце, - но оторвемся по
полной».
Тут Луиза не соврала, конечно. Оглядываясь назад, Фей дложна
была признать, что Луиза вообще никогда не врала. Она лишь
виртуозно выкручивала мысли, превращая их порой в полную
противоположность. Ловкость рук, как говорят фокусники, и никакого
мошенничества.
Встреча была назначена на пляже, где они любили отдыхать еще в
дестстве. Это было приятное, хорошо знакомое место, довольно уютное
благодаря кустам самшита, высаженным у самой кромки песка, а также
беседке в испанском стиле, с полом, выложенным поливной керамикой.
Здесь частенько устраивались пикники. Пляж не был частным, его не
огораживали, и проход к нему не запрещали, но почти все в округе
знали, что это — место семьи Брикнелл, так что посторонние тут
почти не появлялись. Это позволило Луизе заранее подготовиться:
дорога к пляжу была ярко освещена факелами, а беседка увита
разноцветной гирляндой, мигающей мириадами огоньков. Еще одна
дорожка — свечи в стеклянных стаканах — вела к воде, удивительно
спокойной в это время. Играла какая-то музыка из приемника, и
бутылки вина уже ждали на столе, а также сыр, виноград и еще
какие—то легкие закуски.