И когда последний луч солнца угас, их губы соприкоснулись. У
Кирилла они оказались безвкусными, а у Эйприл солёными — вероятно,
от утренних слёз.
На ужин Эйприл приготовила блины. Кир поморщился.
— Ты что? Разве ты их не любишь? — удивилась девчонка, жадно
запихивая в рот маслянистый кусок.
— Надоели уже… Одно и тоже целые дни…
— Целые дни? — Эйприл озадачено хлопала рыжими ресницами.
— Ага. Всё время их ем! А ты разве нет?
— Ну да… — по привычке, Эйприл решила соврать, хотя врать в этот
раз не хотелось.
Кир посмотрел на ящик с консервами.
— А где Облако? И, что он ест?
— Вот же заладил! Откуда мне знать? У меня нет с ним
телепатической связи!
— Вдруг он в беде?
— Нет. Я бы почувствовала.
Кир не нашёлся, что на это сказать…
Возле ректора валялись клоки белой шерсти.
Облако вылизывал жёлто-чёрный бок. Он очень хотел стать ягуаром.
Сначала — ягуаром, а потом — львом. Или, кем-то ещё. Не столь
важно, главное — бесконечная трансформация…
И охота.
Белоснежный пол, голубые насосы и серебристые трубы были усеяны
кровавыми отпечатками лап.
Прямо над Облаком билось и завывало чёрное пламя.
Луна лишь одна. Остальные — её отражения...
Живая ночная тишь, серебристые облака...
На стрелах громоотводов, пронзающих тьму — кровавое
пламя…
Люди, машины и роботы остались внизу.
Весь этот человеческий муравейник — галдящий, жующий и жаждущий
развлечений.
Улицы, пропитанные вонью жратвы и ароматами похоти, утопленные в
фальшивом свете витрин — холодный неон, сотни раз отражённый от
стёкол. Призраки-голограммы над цепями огней, над потоками
транспорта.
Город… Алчущий, ждущий, текущий. Пожирающий тебя до конца, до
кусочка…
Тут тишина. От режущих слух пульсаций мегаполиса остался только
еле слышный отдалённый шепоток.
Только звёзды и тьма. Да вспышки красных заградительных огней,
установленных на высоких металлических штангах.
Мне есть над чем поразмыслить.
Мэйби…
«Кир, я ведь давно тебя знаю. Давно люблю».
Что это было? Откуда она меня знает? Ещё и любит давно!
Фиест…
Почему ГСН не поднимает тревогу? Он — взрослый, ВДК у него
установлен.
Слышу в голове голос Мэйби: «Наивный, ты считаешь, что у
Президента и солдата — одинаковые ВДК? Открою страшную тайну: в
обществе, у каждого своя степень свободы».
Надо признать, что степень свободы Фиеста зашкаливает!
С каждой секундой, я знаю о жизни всё меньше и меньше...