«Любовь, не привязанная к форме…»
Кир вздрогнул. Взглянул на яркую рыжую девочку, и на секунду ему
показалось, что он видит другую. Облако, снежинку из самого первого
сна.
Перехватив его взгляд, Эйприл смущённо заулыбалась, и наваждение
прошло.
— Не выйдет. Ты тоже ведь просто зеркало.
Эйприл обиделась.
— Благодарю за поддержку, но я всё равно попытаюсь.
«Считает меня озабоченной дурочкой! Не может понять, что мне эти
человеческие страсти — до лампочки! Ну и пусть! — благоухающая
земля, что ощетинилась бесстыдно топорщащимися цветами — бесила.
Ещё больше бесил недогадливый бестолковый мальчишка: — Хоть бы
обнял!»
Отчего-то, перед глазами была не полуденная степь, а ночь,
засыпанный пеплом лес и костёр…
«Сколько у них сказок о том, как куклы и роботы мечтали стать
человеком! Что эти люди себе возомнили?»
Эйприл хмыкнула.
«Сами-то кто? Марионетки в руках Вселенной!»
И вдруг поняла.
«Они это знают! Дело вовсе не в куклах и роботах. Это люди
ощущают себя именно так!»
Она дёрнула плечиками.
«Жалкие создания! Но, почему я их так ненавижу?»
Эйприл казалось, что в этой неприязни скрыт ключ.
Кир смотрел на её раскрасневшиеся щёки и думал:
«Что ж, может нерастраченная энергия позволит ей сделать нечто
прекрасное. Только, не всё ли равно — ведь тут же, на этой
планете-помойке, оно и умрёт… Слышен ли звук упавшего в лесу
дерева, если никого рядом нет? Существует ли музыка, которую Эйприл
играет на своей немой флейте?»
Ему было скучно рядом с озабоченной подружкой, изображающей из
себя высшее существо.
«Нет, надо вставать и идти. Даже на помойке найдутся вещи
поинтереснее девичьей болтовни о самореализации!»
— Смотри, это опять он! — Эйприл навалилась на плечи, влажные
горячие губы щекотали ухо. Было одновременно и приятно, и нет.
По степи — важно, словно осознавая собственное величие — шагал
олень.
— Красавец! — Кир вмиг позабыл о своей нелюбви к животным.
— Тихо ты! Не спугни!
Кир умолк, сосредоточившись на наблюдении… И сразу заметил, что
олень интересен не только ему — покрытая золотым мехом спина плыла
над травой, подобно кораблю, рассекавшему зелень волн.
— Ягуар, — прошептала Эйприл.
В нескольких метрах от оленя, ягуар застыл, готовясь к прыжку.
Лишь розовые ноздри раздувались и трепетали, втягивая воздух.
Охотник нападал со спины, с подветренной стороны, и сначала олень
его не замечал. Потом стало поздно…