«С другой стороны, никто ведь не видит…»
Перед Кириллом маячила пара проблем. Первая — одиночество.
Вторая, похоже, являлась следствием первой. Мальчишке не верилось,
что Вселенная существует.
Кир подходил к дому. На светлом небе уже загорелись первые
звёзды. Мальчишка шагал отвернувшись — так, чтобы не видеть Луну.
При взгляде на серебряный диск вспоминалось какое-то озеро и
захлёстывала тоска. Кир не мог разобраться, что с ним
происходит.
В этот час Кир обычно сидел на какой-нибудь арке или на крыше
Преобразователя. Там было спокойно. Здесь, на ведущей ко входу
дорожке, возле клёнов и просевшего неприметного холмика, потели
ладони.
Если бы Кир не хотел попрощаться, он ни за что бы сюда не
пришёл. Припасы и нужные вещи были на Станции. В Логове, стоящем на
крыше Преобразователя, был ноут с доступом в Сеть — можно было
выйти на связь оттуда. Маяк мог создать, что угодно — конечно, если
хотел. Но Маяку Кир не верил.
Белый пластик, огромные окна, острые грани. Типовой дом
колониста.
Кир шагнул в дверь. Пропуская, вспыхнула силовая защита.
«Что-то не так!»
Вроде бы, всё привычно: бело-зелёная мебель, кухонные агрегаты,
неубранная посуда. Но Кир готов был поклясться, что входит сюда в
первый раз.
«Абсурд! Я прожил в этом доме полгода!»
Чтобы прогнать наваждение, Кир попробовал вспомнить первый день
на Земле.
Яхта… Свесив ладонь, я лежу на борту, тщетно пытаясь
схватить гребни волн — мягкие и неуловимые, как шерсть приходящих
во сне овечек.
Волн много, целые стада… Папа крутит штурвал, как отважный
пират.
Сказочный день переходит в восхитительный вечер. Набрав под
куполом ягод, мы с отцом сидим на террасе. Потягиваем свежий сок из
высоких запотевших бокалов. Смотрим на горы сквозь узкие щёлки
прищуренных глаз. Солнце, не удержавшись на небосводе, сползает на
острые горные пики…
Кир видел всё очень отчётливо. В то же время казалось, что он
вспоминает всё это впервые.
«Странно. Неужто за год мне ни разу не захотелось припомнить
столь дивный день — то время, когда отец ещё не ушёл с головой в
работу?»
Кир был настолько ошеломлён, что не пошёл к терминалу. Вместо
этого он побродил по первому этажу, задумчиво пнул валявшуюся на
полу статуэтку, зашёл в оранжерею и вернулся на кухню.
Всё было чужим. Будто надел на себя чей-то ношеный свитер.