И тогда, когда отец выкрал меня, семимесячного, обмотанного
только в одну пелёнку, в двадцатиградусный мороз, он, в пьяном
угаре, бегал по посёлку Красный Строитель от моей бабушки.
Какая карма досталась мне? Я изначально был погружён в условия
для глубоких страданий. Почему мне достались такие родственники,
которые также страдали — кто от своей дури, кто от выбора жить с
этой дурью...
В моей памяти навсегда осталась сестра моей мамы. Сколько себя
помню, из разговоров и примеров из жизни, она всегда страдала от
рук своего мужа. Он бил её так жестоко, что она стала инвалидом,
навсегда прикованной к хромоте. Её муж, дядя Витя, в пьяном угаре
избивал её до потери памяти, сломав ей ногу в нескольких местах. В
конце концов, наказание настигло и его — он оказался за решёткой за
хулиганство. Помню, как после отсидки одного года в Бутырке он
сидел у нас дома на кухне, рыдал и жаловался моей бабушке, говоря:
"За что меня в тюрьме опустили, сделали пидорасом?" Тогда мне было
всего девять лет.
И всё это видел я. Только один этот родственник оставил немалый
след в моей психике. Когда его семья приезжала к нам из Ивантеевки,
обычно незванно, я испытывал двоякое чувство: радость и страх.
Радость – потому что с ними приезжал мой двоюродный брат, мой
ровесник, с которым мне всегда было весело. Но страх омрачал это
веселье, потому что мы знали, что Славкин отец, выпив, становился
неуправляемым. Будучи в гостях, он всегда начинал драку, меряясь
силами с моим отчимом, тоже Виктором. Всё это происходило на глазах
у детей. Мы втроём прятались под кровать и плакали, наблюдая за
этой стычкой, в квартире стоял женский визг, перегар и отборный
мат.
Почему именно я всё это внимал?
А это лишь маленькие эпизоды той среды, которую мне приходилось
видеть.
В Ивантеевке жила тётя Дуся, сестра моей бабушки, до глубокой
старости заботясь о своём сорокалетнем сыне-лоботрясе, который ни
дня не работал. Она ушла в никуда, потеряв память — просто однажды
вышла из дома и больше никогда не вернулась...
Попытка суицида другого родственника, сына второй сестры моей
бабушки, случилась в пьяном угаре. Тётя Маруся вышла замуж за
военного, полковника, и их семья казалась нам эталоном
благополучия. Однажды, когда мне было десять, мы сидели у них в
гостях за праздничным столом. Всё шло хорошо, пока вдруг,
неожиданно для всех, подвыпивший дядя Серёжа не впал в истерику. Он
смахнул всё со стола, бросился к балкону. За ним выбежали моя мать
и отчим. Сергей свисал с восьмого этажа, ругаясь матом, а отчим,
обхватив его руками, пытался вытащить обратно на балкон. Судя по
всему, дядя Серёжа родился в рубашке; мой отчим со всей силы
напрягся и затащил его обратно...