Ломоносов не стал отказываться и принял приглашение. Стоило ему
сесть в мой дормез, как Мурзилка полез к нему на руки. Тот
усмехнулся и стал чесать наглого кота.
— Жена у меня кошек любит, — улыбнулся он, — так следом за ней и
я привык их гладить. Успокаивает, когда о научных проблемах
думаешь.
Слово за слово, мы разговорились и нашли немало тем для
обсуждения. Ломоносов оказался приятным собеседником, острым на ум
и язык.
— Ваше княжество, Константин Платонович, совсем не то, чем
кажется.
— Вот как?
— Отсюда, из Петербурга, оно видится землёй на краю света,
холодной и безжизненной. А ведь на самом деле это богатейший
край.
— Полагаете?
— Конечно. Я читал отчёты экспедиций в те места: пушнина, залежи
железа и угля, серебро. И это только то, что лежит на поверхности.
Копни глубже — и найдётся в десяток раз больше.
— Вот только пара недостатков сводит эти достоинства на нет.
Холод и удалённость.
— Не скажите, — Ломоносов усмехнулся, — не так уж там и холодно.
Климат в алеутских землях едва ли не мягче петербургского. Берингов
перешеек не даёт уходить тёплым водам на север и не пускает оттуда
холодные.
Он прочёл целую лекцию о климате, океанских течениях и прочих
деталях из забытых отчётов экспедиций. По всему выходило, что на
землях моего княжества мягкая зима, нежаркое лето и вполне себе
приятные условия.
— Ладно, будем считать, что с одной проблемой мы разобрались. Но
ведь остаётся ещё и удалённость. Это не дача за городом, не имение
в соседней губернии, куда можно доехать за пару дней.
— И это говорите мне вы? Человек, придумавший эфирную
дорогу?
Ломоносов посмотрел на меня с нескрываемой иронией.
— Простите, Михаил Васильевич, но откуда вы про неё знаете?
— Ах, Константин Платонович, — он покачал головой, — у нас с
вами гораздо больше общих знакомых, чем вы думаете. Я ведь и про
телеграф ваш знаю.
Ах вот оно что! Кажется, я догадываюсь, кто консультировался у
Ломоносова по моим изобретениям. Ну, Шешковский, ну, жук!
— Какую замечательную защиту вы поставили на телеграфный прибор!
— продолжал Ломоносов . — Одна попытка добраться до секретов
дальней связи — и всё полностью выгорело. Пожалуй, тут не справился
бы и магистр из европейских академий. Браво! Нечасто встретишь
подобную предосторожность.
— От таких магистров и ставил.
— Не переживайте, — он рассмеялся, — я не собирался раскрывать
ваши тайны. Наш общий знакомый как раз и беспокоился, чтобы секреты
телеграфа не утекли за границу. Я заверил его, что вы уже
позаботились об этом.