Таня была в курсе моих планов и обмолвилась об этом императрице.
Буквально на следующий день ко мне явился Орлов и вручил купчую на
дом.
— Держи, дружище! Мы с Катей решили, что тебе необходим
собственный особняк в Москве.
— Гриша, зачем?
— Пусть будет, — он рассмеялся, — захочешь — сам жить будешь, не
захочешь — продашь. Катя очень хотела тебе приятное сделать.
— Лучше бы она меня отпустила домой, а не сватала в Тайную
канцелярию.
Орлов помрачнел и похлопал меня по плечу.
— Прости, ничего не могу с этим сделать. Я пытался ей намекнуть,
но она и слышать не хочет. Уж больно ты на эту должность
подходишь!
— Угу, прямо мечтаю работать пугалом и вешать людей на дыбу.
— Да тебе и вешать никого не надо! Ты едва посмотришь на
человека своим взглядом, он сам во всём признаётся.
Мне оставалось только досадливо поморщиться. Ладно, не выходит
через Орлова, будем действовать по плану Бестужева.
Купчую на особняк я всё-таки взял. Подарок есть подарок, буду
пользоваться расположением императрицы, пока оно есть. Да и
резиденция в Москве вовсе не помешает — останавливаться по знакомым
и постоялым дворам мне до крайности надоело.
Взяв Таню, я поехал смотреть своё новое жилище. Из Кремля, через
Китай-город, по Маросейке до Покровки.
— Костя! — Таня схватила меня за руку. — Красота-то какая!
По левой стороне улицы возносился к голубому летнему небу
высоченный храм. Мне нет входа в церковь, и отношения с верой
весьма сложные, но здесь даже меня проняло. Застывшее облако
бело-красных кружев, невесомое и парящее. В окружении обыденных
низких зданий, оно казалось воплощением неземной мечты, неслыханной
и прекрасной. Зодчий, создавший это здание, без сомнения был
гением.
— Церква Успения на Покровке, — прокомментировал возница, — на
неё даже из Петербурха смотреть приезжают.
На другой стороне улицы высилась ограда со львами, держащими в
пастях цепи. А точно напротив церкви начиналась аллея, ведущая
через густой, немного запущенный парк. Туда-то мы и свернули к
белому зданию, скрытому за деревьями.
Особняк оказался настоящей усадьбой с парком, парой флигелей и
даже маленьким прудиком. Дальняя часть парка упиралась в
лютеранскую церковь Петра и Павла, отгораживаясь от неё глухим
каменным забором. А по бокам мои новые владения ограничивались
Колпачным и Кисельным переулками. Немаленький такой кусок земли,
однако!