Тени дремотных чащоб (трилогия) - страница 142

Шрифт
Интервал


На прогалину Ли въезжала верхом, руки сами отмахивались от веток – думы витали где-то далеко. Наверное, поэтому она поздно заметила и насторожившуюся Кригу, и движение за поваленными стволами. Миг – вновь ощущение полёта, грохот, летящий сказочной птицей плащ, визг кобылы. И на сей раз жёсткое приземление – кубарем.

Мир кружится, изображение то и дело пропадает, сердце вот-вот прорвётся наружу, звуки – словно в озеро нырнула, во рту странная смесь земли и травы, щедро сдобренная кровью. Зверя уже не удержать, да и не хотелось. Прости, Рихард. За ворованные, теперь ещё и порченые вещи. Традиция целая складывается: портить мужские одежду. И что за странные мысли лезут? Совсем не к месту…

Зверь встряхнулся, быстро огляделся. Крига кружила метрах в трёх перед ним, стараясь не подпустить двух вооружённых мечами мужчин: воины или охотники – не разобрать. Ещё четверо с копьями по парам подбирались с разных сторон. Кобылы было не видно. Боковое зрение уловило движение слева, чуть сзади, в подлеске: стрелок натягивает тетиву – вот-вот отпустит. Остриё на дуге еле различимо гуляло из стороны в сторону, метило в гиену.

Думать было некогда – пригибаясь, зверь прыгнул наперерез. Стрела, ужалив чешую, упала в траву. В тот же миг бедро обожгло впившимся копьём. Моалгрен изогнулся, кусая древко, и оно древесной пылью разлетелось по воздуху. Землю расчертила паутина теней, над которой взвился надрывный крик:

– Держи тварь! Не дай ей уйти!

Всё потонуло в хаосе. Лязг металла. Треск рвущейся кожи. Хруст ломаемого дерева. Люди ожесточённо кричали. Звери дрались без единого рыка: молча, яростно, насмерть…

По сторонам разлетались багровые брызги. Оседали росой, тянулись ручьями, растекались нелепыми кляксами. Кровь была повсюду. На земле. На клинках. На перекошенных злобой лицах. Всё смешивала в единый красный фон.

Пока тело само координировало действия – отбить, атаковать в ответ, – по краю сознания скользили водяными паучками мысли: «А ещё переживала, как быть дальше… Смешно… Всё решилось без меня… Хорошо, что Эффалия с отцом – он о ней позаботится…»

И на долю секунды взгляд зверя замер на рассыпавшихся по траве золотыми каплями грушах, безжалостно давимых тяжёлыми сапогами…