По собственному опыту женщина знала, что проведённая с человеком
ночь ей ничем не грозит. Только вот Леонардо оказался не человеком
– умертвием с демонической примесью, безумным экспериментом над
самим собой, как более точно описал его Рихард. И сколько бы Ли ни
считала себя обычной, в её жилах тоже протекала совсем не людская
кровь. Отсюда вырисовывался ряд вопросов. Где грань между мёртвым и
живым? Каким магическим законам подчинилось зачатие? И, наконец,
что хорошего мог явить миру мимолётный дуэт лича и моалгрена?..
Впрочем, дитя в любом случае ждала незавидная судьба. И дело
даже не в Леонардо, какой мог позариться на необычный трофей. Дело
в ментальном ошейнике, от которого в руки мага-хозяина тянулся
невидимый поводок. Он даровал неограниченную власть. Подменять
мысли. Подавлять желания. Ослаблять эмоции. Но так уж завелось.
Моалгрены – удивительно разумные существа. Своенравные.
Агрессивные. Способные внушать свою волю другим, мимикрировать под
иных магических созданий и даже принимать облик ничем не
примечательных животных. Дай такому свободу и бед не оберёшься.
Зато в роли фамильяров, они были весьма полезны: умели копить в
себе магию Света и Тьмы, трансформировать одну в другую и
многократно усиливать чары.
Несмотря на редкие способности, Ли относила себя к людям и
старалась не думать о том, как часто Рихард пользовался
«поводком».
Вдруг размышления унеслись вдаль, а из рук выскользнула
обтираемая тряпкой тарелка – с плеском утонула в каменной чаше с
водой и разбудила спавшую возле очага Кригу. Или не она… Причиной
беспокойства и женщины, и гиены стал тихий звук: лоза плюща
поскреблась в оконное стекло. Казалось бы, обыденность для
облюбованной им хижины, в пору, когда снаружи гуляет метель, но в
невзрачном звуке притаился шёпот дриады: «Леонардо…».
Всё-таки явился… «Человек» слова… Будь он неладен…
Тяжело вздохнув, Ли бросила тряпку на край чаши, накинула плащ и
вышла из дома с потрусившей за ней Кригой.
* * *
В зимнем лесу стояла гробовая тишина. Лишь снег жалобно скрипел
под сапогами: предлагал вернуться и не искать беды. Похожего мнения
придерживалась гиена, бросавшая отрывистые взгляды на пасмурную
хозяйку. Однако выбор был уже сделан – дыхание разгоняло мороз
призрачными клубами, что обдавали лицо мимолётным теплом и таяли
позади.