Так же думали «Черви», банда, что более полугода кочевала
по дебрям, изредка выходя к мелким поселениям. Разбойники считали
себя благородными: убивали быстро и даже никого не насиловали.
Название отражало суть: «Черви» оставляли после себя пустые деревни
и разбухшие на болотах трупы.
Иногда бандиты могли стоять в поселении несколько дней.
Забивали скотину, вялили мясо, раскурочивали стены с полами в
поисках тайников и, разумеется, праздновали сытую жизнь, ведь в
ближайшие недели можно не утруждаться поиском новой
цели.
Всё это время посреди деревни пылал огромный костёр.
Сперва в ход шли дрова, а за ними – никому не нужная теперь
мебель.
Вот и тем странным вечером вся банда пировала после
налёта, пока двое провинившихся возили окровавленные тела жителей к
ближайшему оврагу.
– И почему их просто не сжечь? – проворчал коротко
стриженный паренёк и направил лошадь к опушке.
– Кардибор верит в священную чистоту пламени, – второй, сидевший
в коробе телеги, рыскал по карманам покойников.
– А мясо сушить над огнём не осквернение?
– Иди поспорь с ним. Вмиг шею свернёт. Как гусю. Особенно после
того, как ты бабу эту мучаться заставил, – на грязной ладони
блеснула пара медяков и бесшумно исчезла за пазухой.
– Так чего она под повозку забилась? Со стрелой в пузе. Ещё и
отбиваться вздумала. Резвая больно… – полоснув взором вечернее
небо, стриженый обернулся: – А тебя за что?
– За то же самое. Но у меня случайностей не бывает, – ухмылка на
лице собрала под щекой морщины. – Тот мужик сам нарывался. Я и не
спешил… Смотрел, как кишки наружу вываливаются… Ни разу не
жалею.
– Ясно… – стриженый вернул взгляд к лесной
опушке.
До неё оставалось рукой подать – через полминуты конь
втиснулся в жидкие кусты бузины, и следом их с треском примяли
тяжёлые колёса.
Под шорохи цеплявшегося за борта подлеска телега доехала
до оврага. Заболоченный, окружённый кривыми берёзами, он пестрел
телами уже сброшенных жителей.
Сидевший в коробе разбойник встал:
– Ну, пацан, давай, а то семья без тебя заскучала… –
потёртый сапог сбросил труп лежавшего с краю мальчугана, и тот
покатился вниз по склону. – Кто следующий? Падлюка староста?
Говорят, Эшку чуть лавкой не зашиб. Самую безотказную, козёл,
покалечил, – несколько пинков, от которых в мёртвом боку что-то
хрустнуло, сместили седого мужчину на край. – Пшёл вон!
Далее…