– Может, сначала конверт откроешь? – безразлично спросил я.
Улыбка пропала с ее лица, а брови сложились горестным домиком. Она схватила конверт, ломая ногти, сорвала сургучную печать, прочитала и отшвырнула в отчаянии:
– О нет!
– Мне жаль… да нет, что я несу? Мне совершенно не жаль. Леди Удача – верная девочка. Никаких адюльтеров.
Мэй сгорбилась в кресле и совершенно по-детски разревелась.
Растерянно переводившая взгляд с меня на рыдающую сестричку Элли подошла к записке, подняла ее, разгладила и прочитала.
– Вы знали?! – возмущенно воскликнула она.
Я развел руками, признавая очевидное.
– С самого начала? – спросила она и густо залилась краской.
– Да почти с первых минут. Для того и устроил цирк с раздеванием. Извини, дорогая, ты крестьянок видела? Я даже не про руки сейчас, хотя на них надо смотреть в первую очередь. Я в целом. Обрати внимание как-нибудь, какие следы на человеке оставляет тяжелая работа в полях. А уж как ты доила несчастную козу, даже мне ее жалко стало. Тут бы и слепой догадался.
– Гадкий Элвин! – всхлипнула Мэй. – Все зло в мире от братьев!
– Похоже, Элисон полностью согласна с тобой в этом вопросе.
– Но как ты узнал… – начала Элли.
– Твое родовое имя? – закончил я за нее. – А ты меня не помнишь? Семь лет назад, похороны патера Вимано.
Она покачала головой.
– Мы не были представлены, но ты подошла познакомиться. Даже в двенадцать лет ты не слишком-то уважала правила приличия.
Очевидно, Элли усмотрела в моих словах какой-то намек, потому что покраснела еще гуще и опустила глаза.
– Вспомнила?
Она помотала головой.
– Неудивительно. Тогда мы недолго разговаривали. Надеюсь, в следующий раз ты меня узнаешь.
Элли была вежливой девочкой и не сказала вслух, что надеется больше никогда не встретить меня, но это желание читалось на ее лице.
– И передай своему приятелю Терри, что трюк с клятвой – гадкий прием.
У девушки задрожали губы, и мне стало совестно. Подшучивать над ней сейчас – все равно что бить калеку или ребенка. Ни удовольствия, ни интереса, да еще и чувствуешь себя последним мерзавцем.
Когда она часто-часто заморгала, я понял, что еще немного – и окажусь в одной комнате с двумя рыдающими женщинами. Даже с моим талантом портить всем настроение как-то чересчур. Поэтому я потряс сестренку за плечо.
– Чего тебе еще надо, Элвин? – прошипела она.