Кэремясов – символ ее, в глазах трибуна, – вовсе не был таковым, как мог бы решить легковерный читатель, особенно нынешний,'всеми фибрами души презирающий и ненавидящий чиновников всех сортов. Поэтому-то он и улыбался поощрительно, хотя, надо признаться, кошка царапнула его сердце острым коготком разок-другой.
– Ладно, Тит Турунтаевич, не стоит балагурить чересчур. Как можно работать в постоянной шумихе, в суетной круговерти? Надо ведь и поразмышлять в тихом уединении. Лучше садись и поведай о последних новостях в вашем наслеге[7]. – Замечательно, заметим, что Кэремясов невольно принял высокий стиль, предложенный ему неожиданным, но, судя по всему, милым его душе собеседником.
– Некогда рассиживаться с тобой и разводить турусы на колесах, – пробурчал между тем, сдаваясь, Черканов, погружаясь, как в облако, в емкое круглое кресло, в которое сел по неосторожности. Тут же подскочил ошпаренно, переместился на твердое. – Сюда я наведался поторопить завоз товаров в наше сельпо. Сегодня утром должен был вернуться.
– Чего же застрял?
– Среди ночи позвонили, что у нас в трудных родах изнемогает Хобороос Дабанова. Надобно роженицу немедленно доставить в район – требуется срочная операция.
– Так в чем дело, громоподобный парторг?
– В том, великий тойон[8], что в авиаотряде мне дали под задницу сапогом: у них, видите ли, лимиты министерства здравоохранения исчерпаны! А человек пусть помирает? Это как, дражайший секретарь райкома?
– Безобразие! Хамство! – Кэремясов не верил своим ушам. Задохнулся от возмущения.
– А ты, конечно, в первый раз слышишь, не так ли? Тебе неизвестно, что на охоту для начальства вертолет всегда готов к их услугам? Ну откуда тебе и знать, бедный? – И еще не преминул вдобавок уязвить колючим, ядовитым вопросцем, на который Кэремясов поначалу не обратил внимания – Кстати, не думал, почему вас, чиновников, тянет на стрельбу?
Мэндэ Семенович посуровел каменно, успокоив легким пожатием руки вскочившего было Черканова, стремительно шагнул к телефону.
– Леонид Сидорович? Вы почему не послали санитарный вертолет в совхоз «Артык»?
Телефонная трубка долго и нудно что-то бубнила, хрипела, булькала.
– Я вас выслушал. Теперь выслушайте меня вы, – проговорил Кэремясов медленно, спокойно. – Вам совершенно справедливо был объявлен в свое время выговор! Смею надеяться, не запамятовали, за что именно?.. Ну так вот, слушайте меня внимательно: не позже чем через полчаса вертолет должен вылететь по назначению, врач к вам сейчас прибудет. Об исполнении доложите моему помощнику. У меня все.