Если бы это был фильм категории «Б», музыка бы остановилась, в
воздухе повисла бы гнетущая тишина, а взоры всех и каждого
оказались бы прикованы к новому посетителю, но на меня лишь
покосились несколько пьяных ковбоев, да бармен прищурился,
мгновенно оценивая, как меня обслуживать и стоит ли обслуживать
вообще.
За одним из столов играли в покер, за другим неторопливо ужинали
несколько почтенных горожан, несколько девушек, по всей видимости,
здешних работниц, подпевали музыканту за фортепиано. Пожилой бармен
натирал стаканы чистой тряпочкой, то и дело разглядывая стекло на
предмет оставшихся разводов.
Я снял бейсболку и уверенным шагом прошёл к барной стойке,
стараясь не обращать внимания на косые взгляды. Не люблю, когда на
меня пялятся, но сейчас приходилось терпеть. Не в том я положении,
чтобы выражать недовольство.
— Чем могу помочь, мистер… — равнодушно протянул бармен.
Больше всего меня удивил не его говор, типично южный, гнусавый,
не закатанные рукава и не золотая цепочка, свисающая из кармана
жилетки, а его роскошные седые бакенбарды. Таких уже давно никто не
носил, и я ещё раз удостоверился, что на самом деле провалился в
прошлое, а не сплю и не вижу галлюцинации от того, что мне напекло
голову.
— Не знаю даже, с чего начать, — сказал я.
— С самого начала, я полагаю, — пожал плечами бармен.
— Да, пожалуй. Меня ограбил Хорхе Мартинес-младший, — сказал
я.
Бармен без лишних слов достал из-под стойки рюмку и бутылку,
налил до краёв и подвинул рюмку ко мне.
— Значит, за счёт заведения, — мрачно произнёс он и кивнул
головой на плакаты, висящие на стене.
Я выдохнул, опрокинул виски в пустой желудок, отчаянно надеясь
удержать его в себе, и посмотрел туда, куда указал бармен. С
плаката на меня смотрела ухмыляющаяся рожа Мартинеса. И за него
живым или мёртвым правительство штата обещало заплатить пять тысяч
долларов.
Пять тысяч долларов. Немалые деньги даже через сто лет, а сейчас
и вовсе сумма воистину астрономическая. Кажется, я нашёл себе
занятие по душе.
Я вернул пустую стопку бармену и подошёл к плакатам поближе,
разглядывая знакомую харю. Плакат был старый, чуть пожелтевший от
времени, но рожа Мартинеса узнавалась чётко. А ещё на плакате
оказались перечислены все его деяния, в числе которых значились
ограбления дилижансов, ограбление поезда, кража скота, конокрадство
и провоз алкоголя на индейскую территорию. Убийство шерифа в списке
не значилось, но что-то мне подсказывало, что когда отпечатают
новые плакаты, туда добавится и оно.