— Именно это я и намеревался сделать в самое ближайшее время, —
сказал я.
— На это я и надеялся, сынок, — проскрипел Голдуэлл. — Пойдём
внутрь. Печёт сегодня, как в аду.
Время уже близилось к вечеру, весь день я провёл в заботах и
хлопотах. Удивительно длинный день. Но заходящее красное солнце
жарило точно так же, как и в полдень, разве что порывы южного ветра
могли принести немного свежести от Рио-Гранде, отделяющей Техас от
Мексики.
Мы с Голдуэллом вошли внутрь конюшен, в тенёк и прохладу,
пахнущую сеном и конским потом. Его работник взял у меня поводья,
завёл всех лошадей вслед за нами, прямо к корыту со свежей водой, и
все три лошади начали жадно пить. Прямо как я с похмелья.
— Задумали лошадей продать, мистер Шульц? — произнёс Голдуэлл,
глядя на моих трофейных коней, склонивших головы к воде.
— Да, но ещё не решил точно, кого именно, — сказал я.
Голдуэлл посмотрел на лошадей снова, профессиональным
оценивающим взглядом. Ему даже не потребовалось ходить вокруг них и
заглядывать в зубы и копыта, как это делал Ларсен. Затем таким же
взглядом он посмотрел на меня.
— Дайте-ка угадаю, мистер Шульц… Вы городской житель, из
большого города… Служили в армии, но не в кавалерии, возможно, на
флоте? Нет, походка не морская, значит, в пехоте. К жаре привыкли,
но не до конца, значит, тут, на Юге, живёте не дольше пяти лет, —
прищурив глаза, произнёс старик.
Я усмехнулся. Довольно точно сказано.
— Как же это вы узнали? — сказал я.
— Хобби у меня такое, угадывать, что за человек передо мной. С
вами, признаться, оказалось непросто, — сказал Голдуэлл. — Ваш
акцент сбивает с толку.
— Занятное хобби, — сказал я. — А про моих лошадей что
скажете?
— Сегодня утром они ещё не были вашими, мистер Шульц, — сказал
старик. — Чёрный хорош, остальные не заслуживают внимания. Продайте
их на чью-нибудь ферму, ходить с плугом, больше они ни на что не
годны.
— Я намеревался продать их именно вам, мистер Голдуэлл, —
признался я.
— Серая слишком стара, гнедую придётся откармливать, и сожрёт
она больше, чем я за неё получу. Чёрного оставьте себе. У меня
сейчас нет столько денег, чтобы заплатить вам полную его стоимость,
а быть должным я не люблю, — честно сказал Голдуэлл.
— Боюсь, я не такой искусный наездник, чтобы с ним совладать, —
признался я.
— Да, этот конь просто так к себе никого не подпустит. Он умён,
очень умён, и даже если вы усядетесь в седло, он сбросит вас, а
если усядетесь ещё раз, он подождёт удобного момента и сбросит
снова, — усмехнулся старик. — К нему нужен особый подход.