— Отмерь-ка
мне немного, — попросил Харди, а вскоре и остальные наемники,
привлеченные дразнящим ароматом Томовой стряпни, потянулись к костру,
устраиваясь на потертых плащах и седельных сумках. Через несколько минут воздух
наполнился звоном ложек о глиняные миски и довольным причмокиванием — после
долгого дня в седле даже простая походная похлебка
казалась настоящим пиром.
— А помните
тот переход через Волчий лог? — заговорил Корх, вытирая усы рукавом. — Когда мы
неделю питались одними сухарями да вяленым мясом.
— Потому что
кое-кто, — хмыкнул Том, метнув выразительный взгляд на Зелима, — перепутал
тропы, и мы забрели в такую глушь, где даже зайца не встретишь.
— Эй! Я не
путал! — тотчас возмутился Зелим, но его протест потонул в дружном хохоте.
— Просто карта оказалась... неточной.
— Неточной?
— прыснул Брондар, ударив себя по коленке. — Да она была древнее моей прабабки!
Помню, как ты уверял, что за тем холмом должна быть деревня...
— А там оказалось
волчье логово, — закончил Харди, прихлебывая из кружки свой травяной отвар. —
Хорошо хоть волки были сытыми.
— Зато
теперь у Зелима целая коллекция карт, — усмехнулся Базил, примирительно
добавив. — И каждую он проверяет не меньше часа, прежде чем выбрать маршрут.
Новая волна
смеха прокатилась над поляной. Даже обычно молчаливые дозорные у края лагеря
повернули головы, привлеченные весельем товарищей. А Зелим, изобразив
оскорбленную гордость, демонстративно отвернулся, но его плечи подрагивали от
едва сдерживаемого смеха.
— А помните
тот бой у Змеиного перевала? — заговорил старый Гвин, передав соседу флягу с
крепким травяным настоем, который Харди настаивал на каких-то только ему
известных кореньях.
— Еще бы не
помнить, — усмехнулся Корин, машинально потирая длинный шрам на подбородке. —
Если бы не твой меткий выстрел, Гвин, мне бы сейчас нечем было истории
рассказывать.
— Да уж, —
подхватил Брондар, подбрасывая в костер сухую ветку. — Тот здоровяк с секирой
чуть не снес тебе голову.
— Зато мы
неплохо поживились их добром, — хохотнул Зелим, прислонившись к седельной
сумке. — Помните тот сундук с самоцветами?
— Который
оказался набит крашеными стекляшками? — насмешливо фыркнул Харди. — Три дня
потом эти «драгоценности» по всей дороге раскидывали.
— А тот раз
в Соленых топях? — подал голос молодой Дин. — Когда наш обоз едва не сгинул в
трясине?