Татьяна вскинула брови.
Она уловила мою иронию, но ничего не сказала (возможно, это
вырежут, кто их знает).
— Чёрную арену решено снести, кстати, и построить там парковую
площадь, — сообщила Татьяна. — Руководство Академии посчитало, что
магические поединки «до смерти противника» не способствуют хорошей
успеваемости.
Теперь я вскинул брови.
Татьяна Петухова и сама была не прочь поиронизировать. Мы оба
делали это осознанно, но я не рисковал работой в отличие от
неё.
— Это дом ваших родителей? — Она обвела взглядом гостиную и
снова посмотрела на меня. — Поздравляем, господин Бринер. Ваши
родители реабилитированы и оправданы. Что вы чувствуете?
— А что бы вы чувствовали на моём месте? — ушёл я от ответа:
терпеть не мог, когда лезут в душу, особенно на камеру.
Журналистка сделала скорбное лицо.
— Да, это очень тяжело. Но отныне фамилия Бринеров будет связана
не с открытием, а с закрытием червоточин. Не с угрозой, а со
спасением. Но что же теперь будет, господин Бринер? — сощурилась
она. — Путь Сидарха является запретным уже очень давно. Выходит,
что вы единственный в таком роде?
— Выходит, да. Но, как мне сказали, мой случай закон не
нарушает. К тому же, мои силы будут под контролем государства.
— Звучит очень веско, — закивала Татьяна.
Затем приложила ладонь к груди и добавила:
— Позвольте выразить благодарность, господин Бринер, от всего
города. В очередной раз. Вы спасли Изборск и вывели людей из
червоточины. Теперь понятно, почему Виринея Воронина назвала вас
избранным.
Я кашлянул, чтобы не поморщиться.
Вот дёрнул же чёрт тогда Виринею сказать про «избранного».
Теперь это не остановить.
— Считайте, как хотите, — пожал я плечом.
— Мы хотим избранного, конечно! — с азартом и блеском в глазах
ответила журналистка. — Люди всегда хотят, чтобы появился тот, кто
освободит мир от нашествия зла и возвеличится, как спаситель.
Услышав её пафосные слова, я нахмурился.
Это была фраза из сказания Феофана — их мне говорила Виринея при
первой встрече. Чёртовы предсказания, чёртовы сказители, чёртовы
сектанты…
И тут вдруг я подумал, что журналистка может принадлежать Ордену
Феофана. В прошлый раз, кстати, она пропустила в эфир слова насчёт
избранного. Может, не просто так? Надо спросить у Виринеи насчёт
этой Татьяны.
Когда интервью наконец закончилось, я выпроводил журналистов и
уселся в кресло.