— Лерис, так мне же не надо вроде? Никто не знает, как выглядит
судьба.
— И тебе надо. Давай, до выхода совсем немного времени.
Я взбежал вверх по лестнице, чуть не зацепившись дурацким плащом
за перила.
— Аннабель, Лерис сказал...
— Знаю, что сказал. Держи.
Мне в руки легла полумаска из красной кожи. От её прорезей
расходились чёрные линии. Не то лучи, не то следы чёрных слёз. Вот
только слёзы не текут вверх.
— До последнего искала.
Я стянул ленты на затылке. Вроде удобно, обзор не затрудняет,
есть шанс, что не грохнусь в самый ответственный момент.
— Спасибо.
— Не за что. Садись, я не закончила.
И тут я понял, что Аннабель сейчас оторвётся на мне за все мои
подначки.
Тонкая кисточка прошлась по щекам и подбородку, слегка коснулась
губ. Интересно, что она делает? Аннабель зачерпнула кончиками
пальцев содержимое какой-то баночки и провела по моим волосам. Я
недовольно дёрнулся — не люблю, когда посторонние люди меня
трогают. Тем паче внезапно, без предупреждения.
— Не дрейфь, отмоется твоя грива. В зеркало смотреть будешь?
М-да Фантазия у Аннабель богатая. И больная. Сначала я даже не
понял, что означают алые узоры, исчертившие нижнюю часть лица.
Понятно, что продолжают линии на маске. Точно, кровь. Кровавые
потёки. Даже несколько капелек прорисовано у губ. И такие же
кроваво-алые пряди в волосах. Я коснулся одной — на ладони остался
красноватый след.
— Не хватай зря, я же сказала — отмоется.
Помост для уличных представлений выстроили наскоро, завтра всё
равно убирать. Ночной ветер теребил занавес. Я дожидался своего
выхода, попутно наблюдая за происходящим на сцене. Конечно, пьесу я
видел с десяток раз, но в свете фонарей, под открытым небом
представление завораживало. Эмбер прекрасно справился (справилась?)
с обеими ролями, и героя, и его сестры, из-за которой началась
заварушка с мечом.
Потрясающее создание. Видишь его в белом платье, в парике — и
готов кричать: «Да это девушка!» Тонкая, хрупкая, с тяжёлой
золотистой косой и бездонными испуганными глазами. Тут у любого
нормального парня должно возникнуть только одно желание: набросить
свою куртку на худенькие плечи этого дивного существа, обнять и не
отпускать до скончания веков. Но когда Эмбер в мужской роли, всё
иначе. Хрупкость оборачивается хищной гибкостью, черты лица словно
заостряются. Или это смена причёски так влияет? Свои волосы у
Эмбера золотисто-русые, как тот парик, хоть и пострижены коротко. И
двигается он абсолютно иначе. Фехтует, кстати, вполне
профессионально, видел я в его комнате пару мечей, так вот, на
реквизите таких зарубок не бывает.