Третий — по другую сторону железной дороги, здесь где-то просека
была, чуть дальше наискосок, тоже деревенька, вроде Рёмино
называется. Никогда там не был, но видел раньше, как люди приходили
оттуда на поезд.
Раздался стук в дверь.
Борис встал и посмотрел сквозь щели между досок окна. Взял со
стола будильник и посмотрел на время.
— Кто там? — крикнул мужчина.
— Пустите переночевать, люди добрые, — ответил голос за дверью.
— Путник я, иду в Стромино и не рассчитал немного.
— Повезло тебе, — Борис вставил ключ в замочную скважину и два
раза повернул. — Еще полчаса — и не открыли бы, комендантский час у
нас.
Дверь открылась, и на пороге показался мужичок средних лет.
Лысоватый, с небольшим животом и большими ушами. Один рюкзак висел
у него на спине, а второй немалых размеров и, судя по всему, тоже
тяжелый мужчина держал в руках.
Незнакомец уложил обе ноши на пол у входа и, видя, как Борис
собирается запереть дверь, воскликнул:
— Нет-нет-нет, у меня еще один рюкзак в ста пятидесяти метрах
отсюда. Быстренько сбегаю за ним, не закрывайте.
С этими словами мужчина удалился в темноту.
— Он что, грохнул кого-то? — пожал плечами Борис, глядя на
смотрителя.
— Федор, — незнакомец протянул руку Борису Валентиновичу.
— Борис, — пожал руку наставник.
Мужчина дотащил тяжелые рюкзаки до ближайшей лавки и поставил на
деревянную поверхность.
— Я так понимаю, смотритель — это вы? — полюбопытствовал
мужичок.
— Я? Нет. Тут Сергей главный, — ответил Борис.
Сережа подошел к путнику и представился:
— Сергей, можно просто Сережа.
— Федор, можно просто дядя Федя, — улыбнулся в ответ
бродяга.
— Откуда путь держите?
Мужчина открыл один из рюкзаков и достал нераспечатанную пачку
чая.
— Этого хватит за ночлег? — Фёдор протянул маленькую картонную
коробочку смотрителю.
— У нас ночлег бесплатный, — ответил Сережа. — Но ты, дядя Федя,
можешь выделить что-нибудь нуждающимся, если есть возможность.
— Ну здорово, значит, чай и будет мой вклад, ставьте чайник
кипятиться, — не переставая улыбаться, сказал путник.
Сережа вскипятил на печке чайник, высыпал в трехлитровую
стеклянную банку заварку и залил водой. Затем накрыл сверху чистым
полотенцем и принес граненые стаканы из каморки. Маша и Ю, услышав
аромат, вышли из комнаты и сели на лавку возле стола.
— Эх, сейчас бы к чаю что-нибудь, — с сожалением произнесла
Маша.