Снять наложенное на Альвиру проклятие не смогли даже лучшие
целители, хотя для помощи перспективной студентке приглашали
ведущих специалистов не только из Нуэзии, но и из других стран.
Единственное, что удалось — зафиксировать тот вес, который она
получила сразу после наложения проклятия, чтобы он не мог
увеличиваться, если Греймюр начнет толстеть.
Так что с тех пор весила Альвира ровно сто двадцать один
килограмм триста семьдесят шесть грамм. «Зато могу есть всё, что
захочу, не боясь растолстеть!» — всегда с преувеличенным
энтузиазмом говорила она, если кто-то начинал ей сочувствовать.
Мечты о карьере целителя пришлось оставить — тот, на ком лежит
проклятие, не мог лечить людей, поскольку существовал риск, что
проклятие повлияет на процесс исцеления. Так что пришлось Альвире
получать специализацию патологоанатома, поскольку полностью бросать
медицину она всё-таки не хотела.
Влюбленность Кальдоура прошла, как только он увидел новый облик
Альвиры. Так что в этом отношении Греймюр своего добилась, хотя и
не смогла воспользоваться полученным результатом, навсегда
отправившись на Лаунтские острова.
Выполнить же условия отмены проклятия Альвире пока не удалось:
хотя ей уже было почти тридцать шесть, взаимная любовь в её жизни
так и не случилась.
***
Пока Кин, пытаясь отвлечься от переживаний за свою единственную,
выспрашивал у Альвиры подробности о результатах вскрытия, Ауста
погружалась в медиумический транс рядом с телом убитой, придвинув
единственный имевшийся в помещении металлический стул поближе к
каталке, на которой оно находилось.
Поначалу достичь нужно степени концентрации никак не удавалось:
если от неприглядного зрелища разлагающегося тела можно было
отгородиться, просто закрыв глаза, перестать обращать внимание на
жуткий запах оказалось совершенно невозможно. Так что в итоге Ауста
решила сосредоточиться именно на нем, в конце концов, запах тоже
имел отношение к покойной.
Когда погрузиться в транс наконец-то удалось, сознание девушки
заполнили хотя и смутные, но мучительные образы: боль, страх,
удушье, снова боль и снова страх. Выловить в этом водовороте что-то
полезное оказалось нелегко, но Ауста всё-таки справилась, сумев
разглядеть, пусть и недостаточно ясно, также кое-что из того, что
происходило после убийства.