— Да, я знаю, а успокоительное у меня есть с собой, — улыбнулась
Ауста.
— Вот и славно! — заключила патологоанатом, забрала у Аусты
ручку и книгу и, попрощавшись, отправилась в свой кабинет.
Ауста опустошила прихваченный пузырек с успокоительным и,
поддерживаемая Кином, отправилась с ним обедать в столовую ЭКБ,
поскольку искать другие варианты у нее не было ни сил, ни желания,
а оперу было вообще всё равно, где и что есть, если его
единственная рядом.
На очередном послеобеденном совещании собрались почти в том же
составе, что и накануне, ну и Ауста, разумеется, на этот раз тоже
присутствовала.
Когда она рассказала о том, что узнала при погружении в транс,
Лейдинлехт задумчиво произнес:
— Так, может, это и не маньяк вовсе?
— Может, — согласилась Ауста, специализация которой в качестве
медиума-криминалиста подразумевала, в том числе и специальную
подготовку криминального психолога. — А может, всё-таки маньяк, а
магический ритуал — просто часть его фантазий.
— А может быть, что ритуал — сам по себе, а мучает он их, потому
что он маньяк? — поинтересовался Трур.
— И это тоже возможно, — вздохнула Ауста. — Боюсь, что узнать о
нем больше мы сможем только после того, как он убьет следующую
жертву.
— Вы уверены, что будет следующая жертва? — забеспокоился
Кофдююр.
— Не до конца, — покачала головой Ауста. — Я не включила это в
отчет, потому что у меня не сформировалось четкое впечатление по
этому поводу, но всё же у меня есть смутное ощущение, что он не
закончил.
— А жертва? Она была случайной? — поинтересовалась Кальдимарсун.
— В отчете об этом ничего нет.
— Да, в отчете я и об этом не написала — ответила Ауста, —
потому что и на этот счет впечатления у меня сформировались очень
смутные. Но мои познания криминального психолога в сочетании с
этими смутными впечатлениями говорят мне, что конкретно для этого
человека выбор жертвы не был случайным ни в коей мере. Другой
вопрос, что я пока не могу сказать, был ли этот выбор продиктован
требованиями проведенного им ритуала или его маниакальными
фантазиями.
— А возможно — и тем и другим, — задумчиво продолжила
Кальдимарсун.
— Да, возможно, и так, — согласилась Ауста.
Остаток рабочего дня Кин посвятил работе по другим имевшимся у
него делам. Ведь, в отличие от ОРТНП, ОРППО расследовал не только
тяжкие преступления, так что обычно каждый опер в отделе занимался
сразу несколькими делами, это только тяжких преступлений старались
поручать не более одного.