##1 Седельная лука подразделяется на переднюю и заднюю. И то и другое — взъемы на седле, передний более выражен, обособлен и имеет характерную ножку. Часто используется для зацепа повода.
Сравнение с вазой пришло мне в голову неспроста — ощущение странной пустоты в груди царапало, зудело, как заноза, не давало сосредоточиться на чем-либо.
— Я помню Ханса. И толпу, которая хотела его разорвать. Я попыталась применить «Песнь Принятия», а дальше — провал...
— Не попыталась, а применила. Кажется, пробило даже храмовников, хотя они держатся, конечно, лучше, чем деревенские. — Харакаш кивком указал в их сторону, я же отвернулась, испытывая стыд и одновременно легкий ужас пополам с восторгом от того, что сделала.
Я сумела использовать силы!
— Ты потеряла сознание на пару-тройку мгновений. Судя по всему, потратила за раз слишком много Ато.
— Есть пострадавшие? — Наконец вспомнив, что вроде как главная тут и должна переживать о жителях королевства, я с некоторой опаской задала этот вопрос. «Песнь» была попыткой избежать жертв, и если все пошло не так...
— Только гордость Ханса. Брат-рыцарь взят под стражу — вытащили прямо из-под копыт Гаратэ. Да вон он...
Я повернула голову туда, куда указывал островитянин, и наткнулась на гневный, полный какой-то звериной ярости взгляд комтура. Не вырываясь из рук ведущих его рыцарей, он повернул голову и неотрывно следил за мной взглядом.
— А я предлагал его... — Не договорив, Харакаш вздохнул и посмотрел на небо. Я же отвернулась, пытаясь избавиться от ощущения, что совершила — или все еще совершала — огромнейшую ошибку.
Ну, хоть с кем бы посоветоваться... Спросить, а как надо, как правильно все это делать. Стоять и смотреть, как он сворачивает старику шею? Отдать комтура на суд толпы? Принять его сторону в хладнокровном убийстве, потому как он — храмовник и несет знамя веры?
Мы приблизились к небольшому отряду, что выехал с нами к Роне. Одного короткого взгляда на их лица мне хватило, чтобы понять, насколько я «переборщила» с использованием сил. Альвин алел как маков цвет, отводил глаза, смотря куда угодно, лишь бы не в мою сторону. Граф был настолько глубоко погружен в мысли, что даже не сразу заметил мое приближение, а заметив, еще некоторое время смотрел на меня так, словно забыл, кто я есть.