— Куда вы без меня? — продолжил тем временем княжич. — А мнение
других надо заслужить! Я хочу, чтобы так было, — мечтательно
произнес он, — иду я по плацу, а на меня все смотрят. Вот мол,
князь Ланской идёт. Глянул я на соклановцев, они мне кивают
уважительно, а на девчонку посмотрел, так она сразу таять начинает
в предвкушении. Понятно? А вы — к папочке!
Ромик только ухмыльнулся от таких слов. Ему было ясно, что
такого княжичу добиться будет ой как сложно. Особенно с девчонками.
Они все, как одна, на Орла вешаются.
— Нет, Вениамин, — произнёс Ромик. — С сокланами ты ещё можешь
вопрос решить, а в плане девок тебе Орла не переплюнуть. Они к нему
липнут, как мухи к меду.
Княжич аж побагровел от этих слов. Ещё чуть-чуть, и пар из ушей
пойдёт.
— Вот я и говорю, — прошипел он. — Урою ублюдка! На глазах у
всех унижу, тогда меня сразу и заметят. Все! И пацаны, и шалавы,
что перед подонком этим сейчас стелятся! Вот тогда мы и посмотрим,
кто здесь альфа! Я их тоже всех к ногтю прижму, заставлю под мою
дудку плясать!
— С девчонками-то надо иначе, — усмехнулся Ромик.
— Молчать! — заорал разгневанный княжич, и Ромик решил, что пора
этот пожар тушить, не на шутку разошёлся Ланской.
— Успокойся, Вениамин. Всё будет! Мы тебе поможем.
***
Если выбор — ставить или нет эту грёбаную метку — кажется вам
сложным, то вы совсем не шарите, что я за тип. Отец — это, конечно,
не пример для подражания. Да только и мне плевать, с кем меня
сравнивают. Особенно, когда так, с подвывертом заходя. Я никогда от
справедливого наказания не бегал и бегать не собираюсь. Это ладно,
если не поймали или не заметили, но когда и впрямь жиртреса
повредил, а это весь клан видел, то чего мазаться?
В общем, говорю я Карателю:
— Ставь, и дело с концом!
А вояка наш аж жмурится от испуга. Ну ладно, может, и не жмурится,
морду кривит. Не знаю, чего его эдак перекосило.
Метка — штука неприятная. Это вам не просто шрамик на шее. Магия
— она до самых пяток прошибает. Если бы просто боль была, я б
поулыбался, да поржал бы потом над теми, кто кары боится. Но
тут…
Каратель печать метки срывает, вскрывает, так сказать,
подноготную эфирных энергий, да мне на шею с правой стороны
лепит.
Думаю я, у меня глаза вывалятся и по полу покатятся. Но поклялся
же, что не пикну. Зубы так стискиваю, что захрустели, а боль всё
усиливается. Каратель уже и руки свои огнедышащие убрал, а мне всё
хуже и хуже. Как будто раскалённые слизни внутри, под кожей,
проползают по всему телу. Думаю, ну вот и кранты тебе, Сашка,
сдохнешь сейчас, это как пить дать.