– О, я несчастный! – стуча зубами,
жалобно простонал Степан.
Он не выдерживал, надеялся вызвать у
важенки сочувствие, но Чи не обращала внимания на стенания и, не
выражая жалости, продолжала смело идти вперёд. Степан весь промёрз,
а его отважной спутнице по-прежнему всё было нипочём. Она шустро
шагала вприпрыжку и утоляла жажду, облизывая сосульку. Удивительно
и как только у Чи язык ко льду не примерзал?! От назойливого вида,
как девушка-важенка аппетитно сосала ледышку, Степану захотелось
пить. Губы обветрились, потрескались. Во рту пересохло. Он понимал,
что Чи, скорее всего, не даст ему умереть, раз спасла однажды. Хотя
после всего пережитого одному Нуму известно, что у неё на уме.
Просить спутницу о какой-либо помощи Степан не хотел. Всё здесь
жило отнюдь не по привычным ему судебным законам, а по законам
животного мира и в звериных правилах поддержка одного вида другому
означала проявление слабости. Степан не хотел идти с собой на
компромисс, важенка и так уже ему достаточно помогла, да и по сути
не была всесильной. Он особо не надеялся на сообразительность
спутницы и впредь намеревался рассчитывать на собственные силы.
Степан уже многому у неё научился и хотел все обретённые навыки
выживания перед Чи проявить. Он надеялся её впечатлить и к себе
больше расположить. Показать, что достоин большего внимания.
Вдруг посреди чащи, со стороны
расступающихся пихтовых кущ, стали доноситься тихие жалобные
блеяния. Степан остановился и насторожился. Чи вздёрнула ушки,
принюхалась и осмотрелась. Её взгляд принял озабоченный, пугающий
вид, так словно она беспокоилась о родном ребёнке.
– Постой, ты слышала?! – тревожно
обратился к спутнице Степан.
Важенка развернулась и направилась в
сторону звуков.
– Эй! Ты куда?! Вот же лесная дичь!
Это может быть опасно! Ты ведь не знаешь, что там! – направился за
ней Степан.
В неглубокой яме Чи обнаружила
упавшего вниз оленёнка. Он старался выбраться, безуспешно
вскарабкиваясь по осыпающимся земляным стенам, и всё время
соскальзывал.
– Какой миленький, на тебя похож, –
умилялся Степан.
Он присел на корточки и потянулся к
оленёнку, но тот отстранился и заполз ещё глубже. Чи отложила в
сторону огрызок сосульки, что-то недовольно рявкнула и жестом
велела Степану отойти, а сама, цепляясь за корни, спустилась вниз.
Оказавшись в яме, Чи осторожно приблизилась к жеребёнку.
Непропорциональный, большеголовый, с длинными тонким ножками и
короткими серыми ушками, на Степана он смотрел затравленным,
испуганным взглядом и только в Чи видел свою спасительницу.
Принюхавшись, оленёнок осмелел и проникся к ней искренним доверием.
Позволил себе помочь. Бережно поглаживая его волнистыми движениями,
как себя вдоль шерсти по росту волос, Чи успокоила все тревоги и,
подсадив сзади, помогла выбраться наверх. Едва оказавшись на
поверхности, оленёнок тут же резво загорцевал, радостно забелял и
нырнул в густые сплетения пихтовых зарослей.