– Постой! Подожди! – запыхавшись,
кричал спутнице Степан.
Он за ней не поспевал, и время от
времени приходилось важенку всё громче окрикивать, чтобы
остановить, заставить вернуться и помочь. Оборачиваясь, незнакомка
призывно кричала и проговаривала на родном языке короткие реплики.
Степан не понимал сказанное, ровно, как и то, каким образом её,
такую прыткую, ранее удалось загнать в ущелье.
Всякий раз Степан чудом избегал быть
раненным. Одного из волков грозная спутница сшибла прямо у него под
носом, попав камнем в висок. Хищник упал под ноги с жалобным визгом
и остался лежать на снегу, истекая кровью. Прицелиться на бегу
Степан не мог, а остановиться означало погибнуть. Да и стоило
поднять винтовку, как девушка-важенка метким попаданием шишкой в
ствол выдавала запрет на стрельбу. Степан не понимал, как она всё
это видела и как подобные финты вытворяла, видимо имела глаза на
затылке.
– Это какие-то неправильные волки! –
сглатывая страх, прокричал Степан. – Они не должны на нас нападать!
Они что всю жизнь ничего не ели?! – добавил он сквозь отдышку.
Незнакомка огрызнулась в ответ резкой
неразборчивой фразой и продолжила убегать. Быстрая и юркая, она в
прыжках хваталась за ветки, раскачивалась и, делая в воздухе
сальто, всегда удачно приземлялась. На ходу девушка-важенка
исполняла головокружительные трюки, как гимнастка на трапеции,
демонстрировала чудеса натренированного тела, высокого мастерства и
неповторимой пластики. Она с лёгкостью перепрыгивала поваленные
деревья и пни, опираясь руками о лежащие стволы и разводя ноги
широко в стороны шпагатом. Её груди тряслись и хлопали друг о
друга, ягодицы заметно напрягались, становились крепкими, как орех,
а бёдра наливались мышцами, придавая ногам рельефные формы. Степан
внутренне вздрагивал, когда наблюдал за подобными акробатическими
приёмами. Казалось, ещё немного, и в растяжке у незнакомки задница
треснет, но всякий раз ожидания не оправдывались. Степан волновался
за спутницу, но не мог запретить себе любоваться подобным остро
впечатляющим зрелищем.
Ловкая и вёрткая девушка-важенка в
погоне казалась неуловимой. Отрадно наблюдать, как её волосы
ложились по ветру плавной волной, а шёрстка колыхалась лёгкими
дуновениями. Вся воплотившаяся в ней изысканная красота и
женственность схлестнулись с натуральным природным великолепием.
Шустрая, лихая незнакомка была необыкновенно хороша и
сногсшибательно красива, демонстрировала верх изящества и грации.
Она везде чувствовала себя, как дома. Являлась хозяйкой таёжного
леса. Истинная сибирская принцесса им правила, владела. Она в нём
рождена и уверенно ощущала себя неотъемлемой частью естественной
среды обитания. Степану ничего не оставалось кроме как гнаться за
спутницей и пускать по ней слюни вместе с голодными волками.
Девушка-важенка могла дать фору любым хищникам. Она знала назубок
каждую иголочку в густых чащобах хвойной тайги и умело этим
пользовалась. На удивление Степана она даже не цеплялась рогами за
еловые ветви, нависающие над головой грузными кущами. Скользила меж
деревьев с поистине оленьей лёгкостью, бежала, вздымая из-под копыт
брызги пушистого снега, и упруго пружинила на голенях. Пятнистая
важенка следовала, будто по выверенному пути, заранее проложенному
маршруту отступления. Под ногами иногда проступала вытоптанная в
снегу тропа и петляла меж елей извилистым серпантином, чрезвычайно
упрощая бег. Степан удивился обнаружить среди бурелома подобные
дорожки. Выходит, не так уж здешние леса и необитаемы.