Вендетта - страница 18

– И я его вы­брал. За то­бой же ос­тав­ляю пра­во вы­бо­ра, ли­бо ты вме­сте со мной, ли­бо отой­ди…

Го­во­рят, месть – это на­сла­ж­де­ние. Но обыч­но это бы­ва­ет на­сла­ж­де­ние идио­та, упи­ваю­ще­го­ся меч­та­ми о на­сла­ж­де­нии. Толь­ко иди­от кладёт го­ло­ву на ко­ло­ду, ес­ли мо­жет не класть.

Муж­чи­на тяжёлым взгля­дом про­бе­жал­ся по мо­ему си­лу­эту.

– Месть – это не страсть, это бо­лезнь. Она по­жи­ра­ет рас­су­док и от­рав­ля­ет ду­шу.

Снис­хо­ди­тель­но ус­мех­нул­ся и над­мен­но по­мо­тал го­ло­вой.

Ста­рик осоз­на­вал, что пе­ре­убе­дить ме­ня не­воз­мож­но…Позд­но…Слиш­ком позд­но. Я вы­брал путь и те­перь не ус­по­ко­юсь по­ка, не по­ка­раю мерз­кую тварь. Всю свою соз­на­тель­ную жизнь жил лишь чув­ст­вом не­на­вис­ти. Она же ме­ня уби­ва­ла, но и она бы­ла ис­точ­ни­ком си­лы и бе­зум­ной жа­ж­ды жиз­ни.

Оз­лоб­лен­но ос­ка­лил­ся.

И по­ка моя ду­ша го­ре­ла, Ар­хан­гель­ский сча­ст­ли­во про­сы­пал­ся по ут­рам и на­сла­ж­дал­ся весёлой, бес­печ­ной жиз­нью с кра­са­ви­цей же­ной и до­чур­ка­ми. У это­го по­дон­ка бы­ла се­мья, ме­ня же он без­жа­ло­ст­но ли­шил се­мьи. И те­перь при­шло вре­мя спро­сить по пол­ной. Он по­знаёт, что та­кое ли­шить­ся род­ных, лю­би­мых лю­дей.

В люб­ви ма­те­ри к сы­ну есть не­пре­хо­дя­щая неж­ность, ко­то­рая пре­вос­хо­дит все дру­гие при­вя­зан­но­сти серд­ца.

Ма­те­рин­ской люб­ви мне ис­пы­тать не при­шлось…Хищ­но су­зил гла­за. Но вот обя­за­тель­но ис­пы­таю слад­кое чув­ст­во воз­мез­дия.

– Влад, ты со­брал­ся отом­стить Ар­хан­гель­ско­му, но в ре­зуль­та­те тво­ей мес­ти по­стра­да­ют со­вер­шен­но не­вин­ные лю­ди. Ни Ва­ря, ни Са­ша не ви­но­ва­ты пе­ред то­бой ни в чём. От­ве­чать дол­жен толь­ко Алек­сей. Но во­все не его до­че­ри.

Дья­воль­ская улыб­ка за­сты­ла на мо­их гу­бах, гла­за ста­ли не­про­ни­цае­мо хо­лод­ны­ми и пус­ты­ми.

– Глеб Вла­ди­ле­но­вич, вы да­же не знае­те о чём го­во­ри­те. Его де­воч­ки са­мое на­стоя­щее ис­ча­дие ада. Та­кие же, как и он. Они эгои­стич­ные осо­бы, ко­то­рые жи­вут лишь в своё удо­воль­ст­вие. Над­мен­ные. Вы­со­ко­мер­ные. Даль­ше сво­его но­са не ви­дят.

Яс­но и, бес­спор­но, что ес­ли бы у ме­ня бы­ла воз­мож­ность, я бы ни­ко­гда не при­бли­зил­ся к его де­тям, но имен­но се­мья Ар­хан­гель­ско­го яв­ля­ет­ся его Ахил­ле­со­вой пя­той.