Старик нахмурился. Осуждение полыхало в его глазах.
Чёрт…Сам понимал, что дети за грехи отцов ответственность нести не должны, но в этом дьявольском мире по правилам играть нельзя. Благородство – это слабость. Более сильной слабостью может выступать только любовь…Но вот уж этому низменному чувству я точно неподвластен.
– Сынок, не подавайся злости? – Старик аккуратно опустил руку на моё плечо и, крепко сжав пиджак, отрицательно помахал головой.
– По-твоему злость, это убивающее, разрушающее чувство? Ничего в ней нет положительного?
Глеб Владиленович угрюмо приподнял брови и, неспешно убрав руку с моего плеча, плавно опустил пальцы в карман брюк.
– Это чувство носит не только отрицательный эффект, ведь не зря оно заложено в человека природой. Однако когда эмоция злобы выходит из-под контроля, она способна причинить большой вред человеку, – спокойно пояснил старик, с филигранной тактичностью. – Не стоит осуждать злость и называть её недостойной и неестественной людей. Если бы злоба не была присуща людям, то они были бы роботами. Злиться способен каждый человек. Всё дело в том, во что именно выльется эта злость, – мужчина улыбался, источая свет и добро, при этом каждое слово звучало грозно. – Важно во всём соблюдать баланс. Негативные эмоции должны чередоваться с позитивными, и всё это для того, чтобы сохранить здоровье человеку. Человеческий мозг устроен так, что когда чувства негатива преобладают, то он притормаживает свою работу. У человека исчезает объективное мышление, а о последствиях у него вообще даже мыслей не возникает. Данная эмоция также негативно отражается на работе сердечно-сосудистой системы, – старик мгновенно взмахнул рукой и решительно постучал указательным пальцем в область моей груди. – Влад, ни один человек не может жить ненавистью.
Поводил глазами, а затем, высокомерно усмехнувшись, отвёл взор от мужчины.
– Я не собираюсь жить ненавистью. Уверяю тебя, Глеб Владиленович, что как только поквитаюсь с Архангельским, то сразу же…, – невольно замолчал. Замешкался.