– А находясь в Москве, он прямо так с радостью на тебя всё перепишет, – прикрикнула девушка. – Ты для него посторонний, неизвестный человек. С какой стати он подпишет на тебя своё состояние. Может ты какими-то неведанными нам талантами обладаешь? Загипнотизируешь его.
Расплываюсь в опасной улыбке.
– Пока я для него чужой человек, но очень скоро стану его зятем. Именно я протяну ему руку помощи, когда он останется совершенно один. Одной рукой помогу, другой отоплю в собственной крови.
– Ты поменял стратегию. Так тебе мало будет, что Архангельского посадят, ты решил лишить его состояния, – спустя пару секунд приходит к правильному умозаключению Всеволод.
Иронично ухмыляюсь и неспешно отрезаю ещё один кусочек сочного кровавого стейка.
– Я лишу его всего самого дорогого. И когда Архангельский окажется на дне, глядя в его подлые и лицемерные глаза, собственными руками порву на мелкие кусочки.
– Ты фигурально выражаешься? – С опаской всматриваясь в моё лицо, спрашивает Алиса. – Изначально мы планировали лишь посадить Архангельского. А теперь ты собираешься его физически устранить. Ты его убить хочешь?
Аккуратно откладываю столовые приборы и приняв более удобное положение, скрещиваю руки на груди.
– Собираюсь, Алиса. Этот человек не имеет права ходить по земле. Его место на кладбище.
– А его семья? – Продолжает терроризировать меня расспросами подруга. – Наташу и девочек, ты тоже на кладбище отправишь?
Не отрывая глаз от раскрасневшегося лица Алисы, честно заявляю, – я никогда не воевал с женщинами и сейчас не собираюсь этого делать. Я заберу у них деньги и передам на благотворительность. А они пусть зарабатывают на жизнь тяжёлым трудом, как это делаю обычные смертные.
– Саша и так зарабатывает себе на жизнь тяжёлым трудом, как обычная смертная, – с упрёком в голосе, заявляет Сева. – Эта девочка вовсе не ведёт помпезный образ жизни, она снимает маленькую квартиру на окраине города и работает помощником ветеринара в столичном зоопарке. Ты несправедлив к ней.