Зимой, когда мне был уже двадцать один год, в наших местах по ночам стали раздаваться звуки, от которых у всех жителей Орского прихода мурашки забегали по телу. Никто не мог объяснить природу сего явления, и оттого становилось еще страшнее, и все сошлись на том, что все это проделки дьявола.
Зима в тот год была мягкая, и снега выпало очень мало. По ночам – хоть глаз выколи, на небе – ни звездочки, все дни напролет густой туман окутывал окрестные холмы. На вересковой пустоши водилось множество всякой дичи, но мужчины, боясь заблудиться в сизоватой мгле, не решались выходить на охоту. Однако еще больше тумана всех пугал странный, таинственный звук, какой-то нечеловеческий стон, наполнявший окрестности после захода солнца. Непонятно было, откуда он исходит: то, казалось, из самого чрева земли, то – прямо с поднебесья. Трижды услышал я его в вечерней туманной мгле и с той поры уже никакими силами не смог заставить себя прогуляться ночью по двору хотя бы до конюшни, но лишь сильнее полюбил тесный людской круг да разговоры при свечах под милым родительским кровом.
Глава 9
Пастер Рубен Хакабак
Мастер Рубен Хакабак – многие далвертонцы помнят его и доныне – был дядей моей матушки, приходясь ее матери родным братом. Он был процветающим торговцем и владел лучшей лавкой в городке. Ко времени, о котором пойдет речь, у него уже не оставалось никаких родственников, кроме нас и внучки Рут Хакабак, и потому матушка сочла своим христианским долгом поддержать с ним дружеские связи и пригласить к нам в гости. В ту зиму почтенный джентльмен решил встретить Новый год с нами, но не потому, что ему нравилась деревенская жизнь, а потому, что матушка взяла с него обещание, что он навестит нас, прибыв на ферму Плаверз-Барроуз собственной персоной, а дядюшка Бен чрезвычайно гордился тем, что никогда не нарушал данного им слова. Поэтому, когда закончилась рождественская распродажа, он оседлал лошадь и, передав дела внучке и старшему приказчику, отправился в Орский приход.
Мы договорились, что дядюшка прибудет к нам в последний день декабря после полудня. Дуны, по нашим расчетам, будучи людьми порочными и потому ленивыми, под праздник должны были встать поздно, и пока они валялись в постелях, дорога к нам оставалась безопасной. Откуда нам было знать, что эти негодяи устроили пир за сутки до Нового года и спать не ложились вовсе, а утром последнего дня старого года отправились погулять по окрестностям в поисках новых приключений.