— Говорю же, задумался… А что там с
Либавой?
— Как будто ты не знаешь? Или не
хочешь знать? — фыркнул Сандро.
— Может и не хотел, но это было
неделю назад, — пожал плечами я.
— Есть более разумные применения
затратам на эту крепость.
— Гхм…
Мне ничего не было известно про оную
Либаву, и поэтому пришлось взять паузу. Вместе с тем, даже из
названия было очевидно, что это где-то Прибалтике, если вообще не в
Польше, а значит, вскорости Россия имеет все шансы потерять все
тамошние вложения[3]. Из этих прикидок следовал логичный вывод —
стоит прислушаться к словам Сандро, тем более что он…
«Стоп!.. Вспомнил!..» — Александр
Михайлович был моряком и даже подавал Никки записку с проектом
усиления военного флота на Дальнем Востоке[4]. — «Интересно, что с
ней стало? Хотя чего здесь гадать? Судя по его ехидному настрою в
отношении Либавы: вместо востока деньги пошли на запад…»
— Возможно, нам стоит ещё раз изучить
твои предложения? — наконец сказал я. — Подумаю, через неделю
вернёмся к вопросу… Да и вообще — я собираюсь и далее вносить
изменения в порядок управления государством, и мне желательна
поддержка от вас обоих. Прошу подумать об этом.
Когда я вышел из гостиной,
намереваясь прогуляться, на пути попался Столыпин. Сначала
непонимающе посмотрел на него, пытаясь сообразить, почему он до сих
пор не уехал...
«Ах ты ж, точно, эти августейшие
упыри всю кровь выпили... Совсем забыл!..»
— Пётр Аркадьевич, у меня для вас
личная просьба. Просьба, как к другу и как придворному.
— Ваше величество?
— В неофициальной обстановке разрешаю
вам обращаться ко мне «государь».
— Слушаюсь, государь!
— Я прошу вас лично заняться
пострадавшими. Разобраться и вникнуть в их нужды и чаяния, решить
мелкие бытовые затруднения. Также прошу вас заняться сиротами и
родственниками погибших.
— Завтра же займусь, государь!
Зачем я это поручил Столыпину? Ну,
во-первых, я намеревался сбежать из Москвы, пока отсюда не свалит
основная часть гостей, а, во-вторых, пусть будущий глава
правительства пройдёт практику человеколюбия... Глядишь, меньше
вешать будет, а больше участия проявлять...
Прогулка с Александрой Фёдоровной
также не принесла успокоения — да она и не могла этого сделать,
поскольку я ещё только вживался в роль царя. Будучи испытывающим
нешуточное напряжение (которое было не одним лишь психическим, но и
телесным, доставшимся от настоящего Никки), мне оставалось только
загадочно молчать и отделываться общими фразами. Однако к ночи мне
повезло — получилось сослаться на усталость и лечь одному...