Роман отпустил шею и ухватился за
челюсти медведя. Будь он обычным человеком, такой трюк был бы
крайне опасен. Но для скелета, лишённого мягкой плоти и крови,
текущей по венам, это было относительно безопасное действие.
Медведь немедленно попытался захлопнуть пасть, однако тут Роман
приложил максимум из той силы, что была вложена в его кости и
связки заклинанием некроманта.
Первые пару секунд силы соперников
казались равными. Медведь сжимал, а Роман пытался раздвинуть шире
зубастые челюсти. Борьба не на жизнь, а на смерть. В какой-то
момент хозяин леса дал слабину. Роман надавил и просто вырвал
нижнюю челюсть с корнем. Если бы он мог видеть себя со стороны, то
заметил бы, как знак Госпожи на его лбу вспыхнул ярче. За этой
вспышкой последовал прилив сил, как раз и позволивший одолеть
зверя.
Выбравшись из-под мёртвой туши, Роман
с некоторым удивлением посмотрел на неё. Казалось невероятным, что
ему удалось справиться с таким огромным противником.
«Всё же у мертвецов есть свои плюсы…»
- шевельнулась в голове ленивая мысль. – «Странно, а что он вообще
здесь делал? Почему вырыл себе берлогу прямо в степи?»
Любопытство было ещё одной из черт,
что вернулись к нему после гибели Госпожи. Поэтому без всяческих
промедлений Роман направился внутрь. Размеры берлоги позволяли
войти в неё, только слегка пригнувшись, поэтому особых проблем с
проникновением не возникло. Как не доставила сложностей и темнота.
Для Романа она была раскрашена в разные оттенки серого. Он без
проблем сориентировался внутри и почти сразу увидел ещё одного
обитателя берлоги.
Именно обитателя, а не жителя. Потому
что человек, лежащий в углу, был мёртв. Причём мёртв уже не один
день. Тело его мумифицировалось в сухом воздухе, отчего можно было
понять, каков был человек при жизни. Мужчина средних лет, с длинной
бородой, широкоплечий, коренастый. Одет мертвец был в кожаный
доспех, причём достаточно качественный. Последнее, впрочем, понять
было сложновато, потому как от него остались одни лохмотья.
Первой мыслью Романа стала та, что
именно медведь задрал бедолагу, а потом затащил в берлогу, чтобы
сожрать. Однако, эта догадка быстро была отброшена. Следов поедания
на теле мертвеца не было. А ведь медведь явно исхудал, страдал от
голода! Подойдя ближе, скелет присел на корточки и принялся
разглядывать мёртвое тело внимательнее. Странное дело, но
созерцание и изучение мертвеца не вызывало никаких серьёзных
эмоций. Мёртв и мёртв, что тут такого?