Прости,
пап, я плохой сын. Такой же плохой, как муж и отец. Я не смог
ничего реализовать из того, что вы в меня вложили. Не смог вас
уберечь. Не смог сохранить это тепло. Не смог спасти тех, кто был
мне так дорог. Какой из меня воин?
Георгий долго смотрел на потертый,
помятый лист бумаги. Письмо явно пришло не сейчас. Держали его не
одни руки и не один месяц. Почему ему не отдали это письмо
сразу?Что хотели найти в этих строках? Какие страшные тайны мог
поведать пожилой, раздавленный жизнью мужчина своему сыну,
заключенному в Карьер?
Однако он читал это письмо снова и
снова. В перерывах между сменами. Перед сном. Как только
просыпался. Эти строки, занявшие всего половину обычного тетрадного
листа, пробуждали в нем то, чего он думал у него совсем не
осталось. Желания выжить.
Ради отца. Ради цели. Которую не
успела втянуть в себя пустота. Похороненная под гнетом горечи и
отчаяния. Но крик чужой боли, идущий от полученных строк, стряхнул
пепел обреченности и заставил вспомнить кем он был.
«Спасибо, пап. Я тебя услышал. Ты только не
приезжай сюда. Не перенесу».
Георгий надеялся на то, чтобы
обнюхать, облизать, попробовать на зубок его ответных несколько
строк, не уйдет еще полгода, и отец получит его послание достаточно
быстро, и оно станет для него той же опорой, каким стало для него
самого полученное письмо.
Эта весточка из-за бетонных стен
разрушила в его сознании барьеры, которые он воздвигал от самого
себя. Прошлое, которое он стремился навсегда стереть из своей
памяти, вдруг вновь обрело свое значение и ценность. Раз за разом
он прокручивал в голове свою жизнь, знаменательные вехи, важные
события.
Спецучилище, учеба, дружба с Олегом,
присяга, распределение в Дранкурское Управление.
Стража, рейды, разъезды во все
уголки мира, учебки, звания, опасность, риск, адреналин.
Конечно же знакомство с Олей. Их
свидания, бесконечные поцелуи, первая близость, свадьба. Постоянные
разлуки и встречи, наполненные восторгом и взаимной любовью.
Рождение Темки, первая осмысленная улыбка, первые шаги, первые
слова. Первое большое несчастье.
Георгий больше не закрывался от
своих воспоминаний. Наоборот наполнялся ими, жил ими. Потому что
вместе с болью, они давали ему силы продолжать жить.
К тому же вскоре после получения
письма его неожиданно определили на работы в цех, что среди
заключенных считалось большим везением, доступным далеко не
каждому.