- Повезло тебе, парень, - хлопнул
его по плечу Итон Фейн. Один из тех, с кем он более-менее общался
за время своего пребывания в Карьере. – Ты здесь всего лишь год.
Обычно набирают из тех, кто уже выплатил большую часть своего долга
перед человечеством.
- Какая разница, где его
отрабатывать, - хмуро ответил Георгий. – Срок-то от этого не
сокращается.
- Узнаешь. Любой день вне этих стен
дорогого стоит. А их может быть целых десять, если постараться. Все
уже зависит от тебя самого.
Все рабочие цеха располагались вне
самого Карьера, по всей окружности бетонной стены, на разрешенном
Комитетом расстоянии. Разрешенным конечно же за значительный
процент, который главный контролирующий орган брал за открытие
бизнеса. Однако это не останавливало предпринимателей, которые уже
давно подсчитали, что использовать труд заключенных очень выгодно и
это приносит хорошую прибыль даже с учетом пошлины.
Поначалу Георгий не испытал ни
малейшего воодушевления от подобных перемен. Сборка мебели не
входила
в перечень дел, к которым он имел
хоть какое-то отношение в прошлой жизни, а постоянно отбитые
пальцы, порезы, занозы, синяки и другие ссадины и вовсе не
добавляли энтузиазма и хорошего настроения.
Однако довольно быстро он понял то,
что хотел донести до него Итон. Возможность вдыхать настоящий
воздух, пусть и выжженный солнцем пустыни, хотя бы иногда видеть
бездонное, синее небо над головой, чувствовать прикосновение ветра
к коже, стала настоящим уколом адреналина, впрыскиваемого в кровь,
каждый раз, когда он покидал пределы Карьера. К этому еще можно
было прибавить нормальную еду и деньги, пусть небольшие, но которые
заключенные получали за свою работу и, упрощающие жизнь в Карьере
также, как и в любой другой части мира. Возможность пусть даже на
время забыть о монотонности текущего времени внутри бетонных стен,
отсчитывающих минуты проходящей мимо жизни датчиками движения, и
его та самая отнятая жизнь вдруг тенью встала за плечом, напоминая,
что если он еще ходит, ест, спит, дышит, то рано с ней пока
прощаться.
Правда после подобного везения в
голове прочно поселилась мерзостная мыслишка.
За
что?
За что ему это было даровано? Что
ему ждать далее?
Однако время шло, но ничего не
происходило. И постепенно отравляющие и без того несладкую жизнь
мыслишки, стали терять свою актуальность и насыщенность. Так или
иначе всех составляющих уравнения он не знал, поэтому сам для себя
решил не забивать себе голову неразрешимой головоломкой.