– А с каких пор в Чехии говорят
по-русски? – настороженно прищурился парень, решивший, что поймал
собеседника на нестыковке.
– С тех пор, как вы заговорили
по-чешски. Сразу после попадания к нам, – любезно пояснил господин
Майер.
– То есть это – прошлое в
параллельной реальности? – Максим впервые окинул любопытным
взглядом кабинет третьего секретаря. Стены помещения были покрыты
штукатуркой и тщательно побелены, одну целиком занимал шкаф, откуда
гремлин доставал папку с записями. На другой стене было узкое
готическое окошко с витражом, через который пробивался мягкий свет
то ли рассвета, то ли заката. Позади стола, над креслом господина
Майера, висел портрет; в изображенном на портрете человеке парень с
удивлением узнал Льюиса Кэрролла.
– Кто это? – ошарашенно спросил
Максим.
– Господин Доджсон, разумеется, – в
свою очередь удивился гремлин. – У вас что же, прекратили
преподавать даже литературу? Или вы в принципе не склонны к чтению?
– он снова потянулся за пером, явно намереваясь сделать в своих
записях ещё какие-то отметки.
– Нет, почему, я люблю читать, –
отозвался парень. – А что у вас на стене делает портрет господина
Доджсона?
– Это самый дерзкий наш преступник.
Ну, географически, конечно, не совсем наш, поскольку он побывал
сначала в Английском королевстве, а затем в Ирландии. Но случай был
настолько резонансным, что его до сих пор помнят повсюду.
Максиму показалось, что комната
вокруг покачнулась.
– Вот этого не надо! – послышался
голос гремлина, и комната тут же пришла в норму. – Давайте безо
всяких там обмороков и прочих хлопот. Господин Доджсон –человек,
который сумел попасть сюда дважды, а потом снова вернуться обратно.
Беглец экстра-класса, так сказать. В пожизненном розыске. И,
безусловно, наша гордость.
– Он вообще-то давно умер.
– Это у вас, – спокойно уточнил
третий секретарь. – Что же касается другого вашего вопроса – да,
если угодно, можете называть наш мир параллельной реальностью.
Только вы не в прошлом, а в самом что ни на есть настоящем. И ещё:
эти реальности не совсем идентичны. Какие-то события были у вас, но
не у нас, другие – наоборот, случились здесь, но не произошли там.
Имеют место подвижки во времени и, разумеется, в топографии. Это я
к тому, чтобы вы были готовы, что не все ваши знания о Праге и
Чехии окажутся актуальными.