Автоматчик, как и все остальные,
ничего не заметил, и Роман с облегчением перевёл дух. Теперь можно
хотя бы не опасаться, что его пристрелят на месте – облик
пришельца, татуировки на груди под распахнутым жилетом (свастики,
профиль Степана Бандеры, изображения мёртвых голов, «Железных
крестов» и тризуба) не оставляли сомнений, что именно так он и
сделает, едва опознав в пленнике клятого москаля. Как и прочие его
приятели - Роман видел, как минимум, двоих. Эти стояли наверху,
принимая взбирающихся по трапу беженцев. Под мышкой у одного был
зажат ещё один автомат – Роман опознал в нём румынский «Калашников
с характерной проволочной загогулиной приклада и деревянной
рукояткой на цевье. За спиной у второго болтался израильский «Узи».
Они со смешками и матюгами, по одному выдёргивали беженцев наверх,
обыскивали и отправляли дальше, в руки своих «коллег», Роман
заметил, что обыск вёлся не слишком старательно - украинцы
ограничивались тем, что наскоро охлопывали карманы беженцев,
отбирали документы и телефоны, но, похоже, уделяли больше внимания
не процессу обыска, а женщинам,оказавшимся в числе пассажиров.
Одной из них была та, что угостила Романа лепёшкой – тогда было не
до того, но теперь он видел, что она, хоть и не молода, но
достаточно привлекательна, со стройной фигурой, которую безуспешно
пытается скрыть складками арабской накидки. Рядом с женщиной тёрся
пацанёнок лет двенадцати, босой, в разодранной на пузе футболке –
взгляды, которые он бросал на украинцев, не сулили им ничего
хорошего.
Такое безалаберное отношение к делу
обыска была Роману на руку. Он совсем, было, собрался отправить
вслед за паспортом и пистолет, но теперь передумал. Ствол ещё надо
незаметно вытащить из штанины – а это риск, куда больший, чем шанс,
что его найдут при обыске. Да хоть бы и нашли – ну, отберут, ну в
зубы дадут, переживёт как-нибудь…
Была и другая проблема – смартфон.
Отдавать его не хотелось, улучать момент, приматывать остатками
скотча к второй лодыжке- значило спалиться наверняка. Роман засунул
гаджет сзади за ремень, на место выброшенного паспорта, а вместо
него засунул в карман джинсов кнопочный мобильник – тот самый,
найденный в бардачке брошенной машины. Пристроился в конец очереди,
ведущей к трапу, попутно получив тычок в спину от матроса-араба
(тот, вооружившись помповым дробовиком, суетился, наводя порядок на
палубе) и стал ждать.