Возможно…
… но впрочем, какая разница?
Произошло то, что произошло, сознание человека из двадцать
первого века наложилось на сознание крепостного, раба из
девятнадцатого. Воспоминания и матрицы, и оригинальной личности,
сохранились в полной мере… и в этом-то и проблема!
Постоянный конфликт воспоминаний, памяти, менталитета… чёрт
подери, да буквально всего!
Разобраться с памятью, рассортировать её по нужным папочкам, уже
проблема. Но это, на самом деле, полбеды.
Проблема в реакциях на какие-то события, в разности менталитетов
и воспитания.
На людях он выпускал вперёд не то чтобы личность, но по крайней
мере – воспоминания крепостного слуги. Спина гнётся, шапка
срывается, губы проговаривают нужное…
… но не так.
Дьявол, как известно, кроется в деталях. Отсутствие должного
раболепия в глазах или недостаточный градус поклона, местными,
привыкшими к сложной кастовой системе, считываются на раз. На
уровне инстинктов.
Отсюда, несмотря на правильные поступки и поведение, вполне
укладывающееся в прокрустово ложе, предназначенное рабам, Ванька
числится человеком дерзким, поперечным. Со всеми вытекающими.
Что со всем этим делать, и как быть, он решительно не
понимает.
Ждать… наверное, это единственный выход. Ждать и копить
информацию. Любую.
Высунуться, показать свою нужность, полезность, он уже
попробовал…
… дважды.
Дважды же и огрёб, и что самое скверное – так и не понял, за
что.
Быть может, проблема в нём самом, и всё это было не ко времени и
не так. Не та презентация, не так сказал, не так дышал…
А может быть, ему просто не повезло ни со старым хозяином, ни с
новым, и оба они считают, что мозги рабу не положены. Они, мозги,
есть опасное излишество, приводящее сперва к вольнодумию, а затем
вольтерьянству, к жажде прав и свобод, что есть подрыв устоев
Государства Российского!
Думать ему, рабу, положено от сих до сих, и так, как это надо
хозяину, иначе он, владелец движимого и говорящего имущества, может
посчитать себя оскорблённым.
Бог весть… но в результате он затаился, замолчал, отгородился
психологически от всего происходящего, насколько это вообще
возможно. Со стороны поглядеть – зверёк затравленный, но внутри
копится тёмное, густое, злое…
Ну а пока выпускать хоть как-то пар, быть хоть чуть-чуть, хоть
недолго, человеком, а не рабом, он может только так, в темноте
вонючего сарая. Недолго…