- Прошу прощения, Вашества! – тотчас вскочил он, заранее винясь
в том, что было, и особенно, чего не было, - Виноват, заспался!
Чего изволите?
- Выспался, братец? – добродушно поинтересовался один из
моряков, молодой ещё мичман, с ранними, не по возрасту, залысинами,
придававшими ему несколько Мефистофельский вид.
- Виноват, - ещё раз повторил Ванька, не принимая добродушной
фамильярности, которая в любой момент могла обернуться
начальственным гневом, - так что же?
Оказалось, что господам офицерам нужна карта, а ещё документы,
и…
… они ушли чуть не через час, когда помещение начало потихонечку
заполняться штатными писарями, бодро и весело, как полагается по
Уставу, приветствующими офицеров.
- Экий проныра, - услышал попаданец от одного из них, сказанное
вроде бы себе под нос, но так, чтобы слышали все, - аж половичком
под ноги господам стелется!
… с коллегами у Ваньки не задалось.
Сказать, что приняли его вовсе уж в штыки, всё ж таки нельзя.
Штабные, пусть даже в невеликих матросских чинах, они и есть
штабные, народ здесь не резкий, аккуратный, дорожащий своими
местами…
… и собственно, именно поэтому отношения с ними не заладились с
самого начала.
Решительно всё в их глазах играет, а тем более, трактуется, не в
Ванькину пользу. Во-первых, штатский…
Собственно, хватило бы и первого, но лакей, как назло, учён
почти по-барски, умён, и, скотина такая, по этим самым причинам
нравится начальству! Нет, ну как прикажете к такому выскочке
относиться?!
Подковёрная борьба началась с самого начала - с того, что ему не
нашлось места в одной из каморок, где ночуют писаря, и Ваньке
определили ночевать там, где он и работает, в уголке на тряпичном
коврике. С одной стороны – неуют, ибо попробуй, отдохни, когда
господа офицеры, по какой-то своей надобности, могу ввалиться сюда
заполночь!
С другой…
… он же, скотина такая, на глазах у господ всё время, и из кожи
вон лезет! Выскочка как есть!
В общем, господа писарчуки, можно сказать, сами же выстрелили
себе в ногу.
Не сказать, что он не пытается наладить общение, и, кажется, в
последнее время что-то стало получаться. Поговорил, попытавшись
разграничить отношения, пару раз показал зубы, как бы невзначай
пожаловавшись господам офицерам на утеснение служивых. Да не
ябедно, не на собственные напасти, а на случившуюся от того
мешкоту, помешавшую работе.