Какое-то время я лежала на подушках,
приводя мысли в порядок. Казалось, что я не спала вообще:
устроилась вечером в постели, напряженно думая о поездке в кофейню,
всего лишь моргнула – и вот уже середина ночи. Я даже помнила, на
чем именно остановила мысль.
Последние два дня, проведенные
сначала в одной кофейне, потом во второй, ничего не дали. Люди
трепали языками о том же, о чем и обычно: изматывающая летняя жара,
атликийские пираты, которые всегда в этот сезон принимались
атаковать суда, выходящие из портов на побережье, ожидаемый хороший
урожай оливок и, наоборот, плохой – пшеницы. Аристократы жили той
же легкой жизнью, что и всегда, и слухи были соответствующими: один
напился и позорно вывалился из паланкина в грязь у всех на глазах,
два других молодых дурака подрались из-за молодой леди и так далее.
Ничего важного и совсем ничего, что могло бы свидетельствовать о
затевающихся заговорах или тем более войнах.
Я опять зашла в тупик. И о чем меня
пыталась предупредить загадочная тьма во сне, тоже оставалось
непонятным. В доме царила тишина. Все спали, как и положено в
середине ночи.
Еще немного повалявшись, я выбралась
из постели и немного постояла у окна в надежде поймать там хоть
глоток свежего воздуха. Тщетно – «суп» всего лишь приобрел
цитрусовый аромат.
Камень стены дарил слабую прохладу. Я
прижалась к нему, разглядывая ночной сад. Что-то в нем казалось
странным. Спустя несколько мгновений я поняла – он чересчур темный.
Где же фонарь, который слуги обычно вешают на дерево с этой стороны
двора?
Первоначально его зажигали для Дисы,
которая в темноте начинала заходиться слезами, наверное, вспоминая
о той темной ночи, когда убили ее родителей. Потом бедная девочка
перестала плакать каждой ночью, но слуги уже и сами оценили
удобство – маленький светильник из разноцветного стекла позволял
пройти по двору, не споткнувшись, если вдруг кому-то требовалось
встать ночью. Мне и самой он пригождался не раз.
Может, там закончилось масло или
что-то случилось с фитилем?
От мысли о Нисе и Дисе, а еще из-за
погасшего фонаря стало тревожно. Спросив себя, не тот ли это знак,
обратить внимание на который призывал странный сон, я набросила
накидку на тонкую шелковую сорочку и осторожно выглянула из
спальни.
Тишина. Пустота. Как и должно быть в
такой час.