— В целом? Хорошо, — Дантон взял оставленный для него бокал в
руку и сделал короткий глоток. Просто для того, чтобы ощутить
вкус.
Президент Альянса Свободных Миров Конкордии зажмурился от
удовольствия.
— Арабель и Звезда Андропова подписали декларацию, — сообщил он,
поставив бокал обратно на стол.
— Проблемы были? — спросил Владимир.
— Никаких, — покачал головой Дантон, а затем, всё же, подумал и
добавил. — Ну, не больше обычного. Конечно же протесты всё ещё
идут. Да, что мне тебе говорить. Даже здесь, на Конкордии, мы
каждый день сталкиваемся с этим.
Зарин тихо рассмеялся в бокал.
— Даже не знаю, может стоит сказать им спасибо за это? —
предложил он.
— Не думаю, что не стоит усложнять себе работу, — тихо возразил
Агастус, на что все трое мужчин рассмеялись.
Последний «стихийный митинг», как они их называли, прошёл в
столице Конкордии не далее, как два дня назад. На улицах собралось
целых тридцать тысяч человек! Кто-то даже заявлял, что это «храбрый
выпад свободного общества, не согласного с узурпаторами
власти».
Тупоголовые идиоты. Как будто если бы это не было в его
интересах, Зарин позволил бы устраивать что-то такое. Но, если
говорить на чистоту, Владимир их даже уважал.
Захват власти на Конкордии нельзя было назвать бескровным. Как
бы тщательно они не готовились, убирая тех людей, в чьей лояльности
они сомневались, всегда оставались те, кого они пропустили. Те, кто
мог создать проблемы. И, что логично, они их созадвали. Это не
ошибки. Статистическая погрешность, которая была учтена. Для того,
чтобы Альянс мог появится, некоторым пришлось заплатить за это
своими жизнями. Пусть даже они и не были с этим согласны.
Печально ли это? Может быть. Как бы жестоко это не прозвучало,
но Владимир Зарин не испытывал мук совести из-за того, что за один
день по их с Дантоном вине погибло почти восемь тысяч человек.
— Что стоит одна жизнь, ради того, чтобы построить будущее для
миллионов? — тихо спросил Владимир, глядя в себе в бокал.
— Кажется, я где-то слышал другой вариант этой фразы, — добавил
Агастус. — Или что-то такое.
— Какой?
— Смерть одного человека — это трагедия. Смерть тысячи — не
более чем статистика.
Зарин фыркнул в бокал.
— Мудрый, видимо, был человек. Но в целом, ты прав. Благодаря
тому, что эти идиоты раз за разом выходят на улицы со своими
идиотскими митингами, у нас уже такая база данных набралась, что у
ИСА времени не хватает обрабатывать их всех. Эти идиоты будто
забывают, в какое время живут.