Про дефибриллятор я вообще молчу – им в кино шарахают всех
налево и направо, хотя по факту этот прибор нужен лишь для одной
цели – изменить ритм сердца с неправильного – а именно с
фибрилляции желудочков, на правильный, синусовый. Всё. Только для
этого и ни для чего иного. Против остановки сердца он не годится.
Тут нужно качать. Качать и колоть. Колоть и качать. Чем, собственно
мы сейчас и занимались. Я качал, а реаниматолог готовил нужные
препараты.
– Интерн? – готовя растворы по вене, спросил Семен.
– Ординатор первого года, – уже чуть ли не задыхаясь от
ритмичной нагрузки, ответил я.
– А тебя, ординатор, на монитор ЭКГ смотреть не учили?
– А чего на него смотреть? – начал было возмущаться я, переводя
взгляд на экран, который я, кстати, в спешке действительно не
удосужился изучить, как следует - так, увидел изолинию и давай
качать. Рефлекс, что б его.
– Ну-ка руки убери. – Скомандовал реаниматолог. Я остановился и
поднял руки, так чтобы их было видно всем. – Ну, а я что
говорил?
Я взглянул на монитор ЭКГ, где весело отображалась кривая
фибрилляции желудочков. Я, кстати, такое впервые видел, но диагноз
распознал сразу.
– Что делаем, ординатор? – сухо поинтересовался Семен, явно
намекая, что сейчас будет экзаменовать меня по реанимации.
– Дефибрилляцию?
– Догадлив. – Задумчиво протянул реаниматолог и отодвинул меня в
сторону, давая место своему помощнику развернуть прибор. Маринка
тем временем уже разрезала ночную сорочку нашей многострадальной
пациентки, оголив ее иссохшуюся грудь. В области грудины уже
растекалась довольно большая гематома – явный плод моих
реанимационных мероприятий. Кажись, перестарался я.
– Семен… – Я запнулся, так и не вспомнив отчество
реаниматолога.
– Борисович... – подсказал реаниматолог.
– Семен Борисыч, а может… – Я красноречиво показал скрещенные
руки, намекая на то, что мучить бабку еще и дефибриллятором уже, на
мой взгляд, перебор.
– Ты её рожал? – сурово посмотрев на меня, спросил врач.
– Нет, конечно.
– Так и не тебе решать, когда ей помирать следует. Есть
протоколы. В них четко сказано, что, да как выполнять.
Я лишь руками развел. Пристыдил меня реаниматолог, хотя по факту
я был и прав. Бабка все одно не жилец. Стоило ли ей продлевать
страдания, пролонгируя агонию? С другой стороны, если так
рассуждать, то можно и мне самому вопрос задать, мол, коли не
хотел, чтобы бабка страдала, зачем реанимацию вызывал, зачем качал
ее до их прихода? Дал бы помереть ей спокойно, коль такой гуманный.
Нет же, действовал по протоколу. Была остановка – ты начал качать.
Все правильно. Другое дело, что мои труды вылились в неправильно
восстановившийся ритм. Редко, но бывает такое. Правда, Семен
Борисович, скорее всего Косяку доложит, что я вместо дефибрилляции
бабке с нарушением ритма начал ребра крушить. И вылечу я с утра из
ординатуры, а вместе с этим и из медицины, как пробка из-под
шампусика.