— Это приватная беседа, поэтому я не считаю нужным прибегать к
дипломатическим изворотам, — объяснил свои действия Бьюкенен. —
Наши правительства заинтересованы в том, чтобы Восточный фронт
продолжал стоять. Чего вы хотите взамен за это?
— Ёмкий вопрос, — улыбнулся Ленин. — Чего мы хотим, Аркадий
Петрович?
— Очень многого, — ответил Немиров.
Этот вопрос Ленина поставил дипломатов в тупик. Судя по звёздам
на погонах, это обычный полковник. Что он может знать о том, чего
хочет советское правительство?
Аркадия, к слову, повысили и наградили. Теперь у него звание
полковника РККА и наградной Кольт 1911, с гравировкой «Полковнику
Немирову А.П. за доблестную службу делу Революции». Ленин обещал,
что за столь жестокое прерывание немецкого наступления будут
дополнительные награды, но уже после того, как эти награды
разработают и учредят.
— Вероятно, мы хотим сокращения царского долга на 70%, —
продолжил Аркадий. — А также признания нашей страны всеми странами
Антанты.
— Да, именно, — улыбнулся Ленин.
Так или иначе, Европа — это технологии. Лучше торговать с нею,
чем не торговать. Товары есть, но сбыть их практически некому.
— 70%? — переспросил Джордж Уильям Бьюкенен.
Его английские усы и зачёсанные назад волосы, покрытые лаком,
вызывали у Аркадия раздражение. Типичный англичанин — лицо холёное,
надменное. Он уже стар — родился в 1854 году, то есть глубоко в
прошлом веке, но до сих пор смотрит на мир с высоко задранным
носом.
— Это невозможно, — произнёс он.
— Я верно понимаю, что это старт торга? — предположил Жорж Морис
Палеолог.
Этот выглядел гораздо приятнее — черты лица округлые и
располагающие, в целом, он чуть полноват, что, как известно,
вызывает у людей больше доверия. Плешь завоевала большую часть его
головы, но он не бреется налысо, как и Ленин. На правом глазу у
него монокль, что прибавляет ему, в глазах Немирова, толику
аристократичности. Возраст у послов близкий — Палеолог родился в
1859 году, но выглядит моложе англичанина. Чувства неприязни эта
персона у него не вызывает, но нельзя забывать, что это
дипломат.
— Нынешнее состояние царского внешнего долга делает невозможным
его выплату, — произнёс Ленин. — У нас просто нет стольких средств,
чтобы оплачивать его. Нам придётся снять со всего населения по три
шкуры и мы всё равно останемся вам должны. Есть два исхода: либо мы
отказываемся выплачивать этот навязанный нам долг, и портим с вами
и без того не очень приятные отношения, либо вы прощаете нам его
часть и мы продолжаем дипломатическое взаимодействие. Второй исход
мне нравится больше.