— Искупаемся? — предложила Алиса.
Кирилл чуть не кивнул — солнце жарило адски.
— Не хочу. Вода здесь… грязная.
Алиса с сомнением посмотрела на изумрудно-синеватую гладь озера,
сквозь которую видна каждая песчинка дна, потом на Кирилла.
— И тебе не советую. Это, наверное, бывший карьер, вода такая от
минералов.
— Тут же все ровное. Где порода, отвалы всякие?
— Не хочу я купаться, — буркнул Кирилл, отвернулся.
— Тогда, может… искупаемся вместе? Дома, под душем? — Алиса
игриво прильнула.
Кирилл молчал. Глупо оттягивать, но ничего поделать не мог. Еще
везло, что жизнь в Стиксе не располагает к особому комфорту, и они
с Алисой редко спали, раздевшись. Как и занимались сексом. Но
здесь, в безопасности, это начинало девушку напрягать.
— Ты любишь меня?
— Да, — ответил Кирилл. — Просто… я устал.
— От меня?
— Нет, не от тебя.
— Ты не хочешь домой? Считаешь, нужно остаться с сектантами?
— Домой — очень хочу. Но мы…
— Вернемся в мир Ника, да, я знаю. Неужели он хуже Стикса?
— Нет, наверное.
Алиса погладила Кирилла по щеке, внимательно осмотрела лицо.
— У тебя скулы изменились. И подбородок шире стал.
— Харчи сектантов, — усмехнулся Кирилл, поцеловал ладонь девушку
и отвел.
— Я серьезно.
— У тебя тоже плечи шире стали. Все мы меняемся.
— Это мышцы наросли. Кирилл, это точно ты?
Кириллу потребовалось несколько секунд, чтобы понять — девушка
не шутит.
— Конечно, я! Что за вопрос?
— Как звали того режиссера из Лесного? Когда ты за мной
приехал?
— Баклажанов. Ну, убедилась?
— Да. Прости. Я на всякий случай…
Вернулся Ник, сел, вытянул ноги.
— Ну что, как Григорчук?
— Скучный он. Я спросил, сколько «Полынь» на сотню жрет, а он
меня послал.
— Весь их кластер погиб, — тихо напомнила Алиса. — А еще там
была школа…
— Хватит, — жестко оборвал Кирилл. — Туда уже пришли рейдеры и
помогут выжившим. Мы не могли набивать броневики людьми, которые на
ходу бы обращались.
Алиса вздохнула. Кирилл подавил приступ раздражения. Не потому,
что был не согласен с подругой. Наоборот. Только всем не
поможешь.
Донесся нарастающий шум моторов, мимо пропылили шесть
броневиков. Перед чернотой разогнались и заглушили моторы. На
черноте вспухла клякса с будто живыми подвижными щупальцами,
раздалась вширь и начала проглатывать закатывающиеся по инерции
машины. Исчезновение каждой сопровождалось черной, больно бьющей по
глазам вспышкой. Абсурд, но иначе описать не получалось. Кирилл,
Ник и Алиса впервые видели процесс переноса со стороны.