Прохладная священная еда фасовалась группой тараканов-ловкачей в специальные конусообразные колпачки, которые имел при себе почти каждый нормальный таракан. Когда подошла очередь Ромео, он протянул два больших колпака, и попросил десять порций, после чего вдогонку еще две сверху. Стоящая позади Ромео очередь смотрела на его заполненные практически доверху колпаки, которые он с трудом держал в своих лапках, и еле слышно перешептывалась.
Неожиданно раздался громкий скрежет и несколько глухих ударов. Все стали разбегаться в стороны, а над улицей нависла огромная тень, быстро меняющая свои очертания. В одно мгновение банка перевернулась, и Ромео, вместе с другими, не успевшими отбежать подальше, оказался тонущим в своей мечте. Двигаться в банке не хватало сил, так как молоко было слишком густым. Ромео боялся открывать глаза, так как знал, что священная еда опасна для глаз, и крепко держал купленные им колпачки, тянущие его вниз. Под интенсивные удары сердца вся жизнь пронеслась мимо, словно бежала от самого ужасного кошмара! Да какая там жизнь, ему толком нечего было и вспомнить, по сути самыми ценными были воспоминания о сгущённом молоке и всем, что с ним связано. Другие тараканы, осознав неизбежность приближающейся смерти, стали глотать сгущёнку, она была их последним воздухом. Через несколько минут все до одного погибли, а Ромео отпустил тянущие его ко дну колпаки и до последнего сдерживался от искушения наесться напоследок, поэтому чудом выжил.
Его спасло то, что из перевернутой банки молоко вытекало через щели в асфальте. Вместе с ним вытек и Ромео, его голова оказалась на свежем воздухе. Совершенно без усилий, и при этом беспомощно, он плыл в направлении канализационной скважины, куда и вели щели в асфальте, по которым частенько пробегали помойные ручейки, в этот раз смешавшиеся с молоком. Чем дальше плыл Ромео, тем сильнее сгущенное молоко теряло свою густоту.
Как только Ромео почувствовал себя свободнее, он обернулся и посмотрел в сторону всего случившегося. Присмотревшись, он вновь стал видеть. Видеть, как его собратья лакомятся бесплатным сгущённым молоком.
Каждый, выгребая из асфальтных щелей, пытается унести с собой или в себе как можно больше. Они выглядели обезумевшими, но счастливыми. Настолько счастливыми, что, казалось, их совсем не волновала судьба утонувших собратьев.