В кофейню после работы заглядывали такие же работницы
города, как мы, и кумушки в ожидании свежих слухов. Все обменивались новостями
и обсуждали последние сплетни. Бонборино услужливо ставил перед каждой
посетительницей очередную чашечку кофе, и одна шла обязательно за счет
заведения. Вторая или третья — зависело от настроения дядюшки Бонборино в этот
день. А настроение его зависело от тетушки Мадженты. Если она всегда с
приветливой улыбкой и ласковым словом заглядывала в этот вечер в кофейню, мы все
вздыхали облегченно — сегодня дядюшка Бонборино будет доволен. Если же тетушка
Маджента не появлялась, тучи сгущались над головой хозяина, жесткие черные
длинные усы его печально никли, а густые брови понуро опускались вниз, помогая
нависающим векам скрыть всю мировую скорбь в глазах.
Мы с Розамундой по большей части сидели молча, наблюдая за
веселым щебетом наполнявших кафетерий девушек и дам, блаженно щурясь и
подставляя лицо заходящему за горизонт дневному светилу. Перемолвиться о своих
нехитрых делах нам хватало времени с утра по дороге на работу, на самой работе
и по дороге с работы. В самом кафетерии нападала томная нега, когда не хочется
говорить, а лишь расслабленно попивать кофе и наблюдать за другими людьми.
Между собой у нас была только одна забава: сравнивать
посетителей кофейни с какой-нибудь птицей. Поскольку птиц мы, как оказалось,
знали совсем немного, и стали повторяться, нам даже пришлось взять в библиотеке
энциклопедию по орнитологии, которую мы теперь изучали каждый вечер и,
рассматривая новую узнанную нами птицу, вспоминали знакомых, кто бы на нее
походил.
— Ой, смотри, голубая сойка! Это же леди Агриппина
сегодня! Она была вся синяя, включая лицо! — хохотала Розамунда, тыча
пальцем в сине-голубую птицу на странице.
И хотя меня покоробило замечание о синеве лица леди
Агриппины, которая только-только оправилась от хвори и выглядела немного
нездорово, я тоже невольно улыбнулась. Леди Агриппине не стоило надевать после
болезни синее платье, оно только подчеркнуло ее бледность и добавило голубоватый
оттенок коже лица. Так, что при виде ее леди Продэкта воскликнула:
— Леди Агриппина, вы слишком увлекаетесь лосьоном из
голубянки! Переходите лучше на розовую воду!
Леди Агриппину перекосило, и она поспешила из кофейни на
выход. Продэкта растерянно посмотрела ей вслед и обратилась к соседке за
столиком: