«Или кинулись бы рвать вас в
клочья», — хохотнул демон.
Не спорю.
Проходя меж лавок, я смотрел в
безоблачное, уже потемневшее на востоке небо. Запад горел
постепенно угасающим оранжевым огнём поверх куполов крыш. А над
головой уже блестела еле проступившая спираль Млечного Пути.
— Раньше я не спрашивал… — сказал
Гехир. — Ты часто смотришь на Глаз Бога. Молишься?
— Нет. Всего лишь скучаю.
— Кхм. Странно. И почему?
— Там мой дом, Гехир, — я усмехнулся,
глядя на обалдевшее лицо соратника. — Я прибыл оттуда. Мой мир там
— внутри этого самого Глаза Бога.
— Но… этого быть не может!
— Может, если Глаз Бога состоит из
тысячи тысяч солнц.
— Эээ… — он нервно почесал шрам на
переносице.
— Ладно, не обращай внимания, — я
махнул рукой.
— Нет, нет, нет, Шаин. Раз уж начал,
то рассказывай всё.
— Хорошо. Только давай в следующий
раз. Прямо сейчас я ничего объяснить не смогу. Нужен
соответствующий настрой, да и лучше всё показать на рисунках…
— Ну ладно… — сдался друг и
вздохнул.
Я мысленно хмыкнул. Подобной
любознательности ранее за ним не замечал.
Мы покинули площадь и зашагали по
широкой улице. Здесь куда оживлённее. Одетые в основном в белые
балахоны и такого же цвета тюрбаны люди занимались повседневными
делами. Возле кузнечной лавки парочка здоровяков разгружала телегу
с запряжённым в неё ранротом — травоядным горбатым ящером. За
порядком следили патрули стражи.
Первые три минуты на нас не обращали
внимания, а потом…
— Глядите! — раздалось слева.
Грузный мужик тыкал в нас
пальцем.
— Это же Вахираз! Это он!
Гехир дёрнулся, но я успел положить
ладонь ему на плечо.
— Не надо.
Выглянувший буквально на сантиметр из
ножен кинжал друга с щелчком вернулся на место.
— Ты уверен? — проныра хмуро
оглядывал собиравшуюся вокруг нас толпу. — С этими даже стража не
справится.
— Уверен. Спокойнее. Сейчас всё
разрулю.
— Что сделаешь?
— Разберусь со всем, — я
усмехнулся.
— Ты на удивление спокоен, — он
провёл пальцем по шраму.
— Убить Вахираза! Убить демона! —
ощетинившаяся вилами толпа теснила нас к стене одного из домов,
отсекая всякую возможность к побегу. Искажённые от злости лица не
обещали ничего хорошего. Взбесившиеся люди скалились, показывая
кривые и гнилые зубы.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, —
Гехир не обнажил клинка, но его пальцы по-прежнему стискивали
рукоять.