— Не могу, никак: уже служу в
библиотеке, — улыбнулась Еша.
— Я с тобой согласна, — сказала
лейтенант Дана, — не подходит вашему Червю такой стиль убийства.
Бытовуха, поножовщина в пабе — вот это его. Но и отпустить пока не
могу, сир Никколос лютует, требует все происшествия расследовать в
минимальный срок. Так что придётся Червякову посидеть пока. Хотя
тут и ежу понятно, что не по силам ему было сделать это. Дверь с
петель снести… столько шума наделать должен был. Но все опрошенные
соседи уверяют, что ничего не слышали. Тишина вообще.
— Ээм… лейтенант, — замялась вдруг
Еша. — Тут такое дело… Не знаю, поможет ли это. Я даже не совсем
уверена, что мне это не почудилось. В общем, я, когда от мамы
убежала, была очень расстроенной и побежала как раз в северное
крыло, а потом по лестнице спустилась в казармы. Так вот в районе
площадки третьего этажа мне показалось, что я оглохла. Несколько
мгновений я не слышала ни звука шагов по ступеням, ни каких-либо
вообще звуков.
Лейтенант Дана ошарашенно посмотрела
на Ешу и сделала несколько записей на пергаменте.
— Ну вот и всё, больше информации у
меня для вас никакой нет. Мне нужно возвращаться на стену, на
пост.
— Да, конечно, можешь идти, — сказала
лейтенант и погрузилась в свои мысли.
Еша вышла за дверь и со всех ног
рванула на стену к месту своего дежурства, надеясь, что её
отсутствие осталось незамеченным. Всё, действительно, обошлось.
Дальнейшее дежурство протекало без каких-либо происшествий,
кроме одного интересного случая. Где-то в середине дня Еша услышала
громкое карканье и, подняв голову, увидала огромного чёрного ворона
отлетающего от башни Библиотекаря и быстро уносящегося на юг.
Туда и обратно
Когда Эльхард проснулся, факелы на
стенах уже догорали, в помещении царил полумрак и он был один.
Чувствуя себя прекрасно отдохнувшим, следопыт поднялся с широкой
скамьи, служившей ему кроватью. На столе перед ним стояла закрытая
фляга. Развернув лежащий рядом сверток, он обнаружил бирюзовую
куртку без рукавов и с капюшоном. При ближайшем рассмотрении
оказалось, что состоит она из мельчайших чешуек, переливающихся и
меняющих тон.
Эльхард тут же надел её, куртка
оказалась ему в самую пору. Порывшись в своих вещах, он перекинул
через плечо небольшую дорожную сумку и закрепил на поясе ремень, в
ножнах которого уже покоились старые скимитары, подобранные в
соседней гробнице. «Хоть какое-то оружие», — подумал Эльхард,
ощупывая рукояти клинков, точнее их металлический держатель.
Разорвав свой испорченный плащ, молодой следопыт плотно обмотал
хвостовики обоих клинков полосками ткани и завязал концы, соорудив
подобие рукоятей, чтобы плотно сидели в руке. Последней приладил со
спины флягу, которая оказалась только лишь почата и, взяв со стены
факел, направился к выходу.