Не в силах отступить, Тарелл делал еще один, два отчаянных рывка, не переставая дрожать и урчать.
С шумным выдохом оторвавшись от губ, выписывал языком узоры на моей коже. Прикосновения, ласковей которых не ощущала, теплее которых не встречала, знакомили с новыми гранями радости.
Я сильнее выгнулась, запустила руки в волосы кана, играла прядями, скользила пальцами по горячим плечам.
Ритм нашего сумасшедшего танца страсти все ускорялся. Казалось, людоед не может остановиться, не в силах замедлиться даже на секунду. Его руки перекочевали на мои ягодицы, с какой–то неукротимой первобытной мощью вжимая меня в тело кана. Тарелл не просто вторгался, он дергал меня на себя… но встреча была настолько долгожданной, настолько желанной, страстной, а столкновение – мягким, что вместо боли низ живота взрывался от наслаждения.
Ур–р–р… Ур–р–р… Как же потрясающе, что каждая клетка вибрацией отвечает на его урчание.
Насколько здорово!
Я рванула вперед, чувствуя, как по телу разливается полная расслабленность, счастье переполняет душу. Хочется восторженно закричать, испытывая силу легких, и, взмахнув крыльями, взмыть в небеса.
Тарелл издал утробный рык, несколько раз передернулся и замер…
Его черные зрачки медленно синели. Но кан не спешил расставаться с моим телом, продолжая стискивать ягодицы, втягивая в себя.
Наконец рывком усадил рядом. Я принялась маниакально выискивать глазами одежду, но кан остановил.
– Да брось ты! К нам же едешь! Никто не заметит! Тряпки на теле у нас куда более вызывающе смотрятся, – он хихикнул.
Улыбка сама просилась на губы.
– Тарелл…
– Знаю, – кивнул людоед. – Мы одно целое, Огни. Для тебя, ради тебя я весь. Помни это. Но решение за тобой. Ты не кан, чувствуешь не так… – в его голосе мелькнула досада. – Ладно уж, на, – тон изменился на шутливый. Тарелл нагнулся, достал из–под скамьи штаны и кардиган, протянул мне. Да–а–а! Ловко же он от них избавился! Сама бы долго искала.
Быстро нырнув в одежду, почувствовала себя уверенней. Сапоги Тарелл надел мне самолично, проинспектировав стопы и удовлетворенно улыбнувшись:
– Вот видишь, никаких мозолей. И больше эту жесткую гадость даже на секунду не одевай. Я тебе еще шесть штук заказал. Завтра будут.
– Тарелл? Я все хотела спросить? – исконно женское любопытство взыграло во мне после пережитого наслаждения. Почему–то на ум пришли Стелла и Беарн… В глубине души зрели дурные предчувствия, что у них серьезные неприятности. И даже убежденность в том, что, получив порцию моей энергии, девушка начнет поправляться не по дням, а по часам, в прямом смысле слова, не прогоняла этих коршунов прочь.