Саша владел небольшим цехом по изготовлению и установке готовых модулей для кухонных павильонов, ставших модными в последнее время. Барбекю, печь, коптильня, рабочая зона, мойка, варочная панель, духовка. И вся эта прелесть под внушительной столешницей из камня, удовлетворяющей вкус любого заказчика.
Так мы прожили два года, расширяя свои компании и встречаясь вечером за ужином. Я переехала в дом к Сашке, он на радостях сделал ремонт в моём офисе, наши родители спелись или спились (история об этом умалчивает) и ввели в традицию по субботам жарить шашлыки в нашем павильоне.
— Саша замечательный мальчик, — услышала подозрительный звук стукающегося стекла, будто мама занялась разливом игристого, а следом шипящее: — не тот, что этот.
«Прости за всё» — пришло мне «от этого» на телефон через час после назначенной регистрации брака. К тому времени я оборвала номер Макара, натыкаясь на заевшую фразу робота, и поняла, что Холмогоров тупо меня бросил. Прямо по классике — у двери ЗАГСа.
Мама горела от стыда перед родственниками, слетевшимися со всех концов нашей великой страны. Лучше бы свадьбу отменили заранее, не доводя до алтаря. А теперь, затевая разговор о Стежко, у всех на устах навечно прилипло определение. «Ну та Валька, у которой Витку бросили в ЗАГСе».
Весь день мама хваталась за сердце, падала в обморок, а папа с дядьями поехали бить слившемуся жениху морду, заправившись горячительным. Правда, их даже не пустили в элитный посёлок, не то что на территорию усадьбы Холмогоровых.
— Этому мальчику почти сорок лет, — сдвинула тяжёлую штору и вышла в зал, величественно волоча по полу удлинённый шлейф. Мама, как я и подозревала, мусолила по языку пузырьки шампанского, закатывая от удовольствия глаза. — Когда ты, наконец, начнёшь обращаться к нему как к взрослому, а не как к малышу в коротких шортиках?
— Не нуди. Саша не против, — булькнула маман, крутя в воздухе пальцем и ожидая от меня исполнение плавного поворота. — Да, да, да. Оно твоё. Ты в нём похожа на хрупкую статуэтку. Не то, что в реале. Матершинница и хабалка. И чего Сашенька нашёл в тебе.
— Мою тонкую и ранимую душу, — рассмотрела себя в расставленных по кругу зеркалах, кружась по подиуму. — Я возьму его. Давайте подберём к нему туфли и аксессуары.
— Вы уже решили куда полетите после свадьбы? — в сотый раз поинтересовалась мама, пока консультант копошилось на стеллажах.