Ему хотелось увидеть труп, как и любому человеку хочется
увидеть нечто страшное и отталкивающее, чтобы потом говорить
себе: «Ну, у меня-то всё ещё не так плохо». Ему хотелось
убедиться, что это — не Нырок. Ему хотелось, чтобы это
был Нырок, и он представлял, как оплачет друга. Хотелось
посмотреть, как Ворона повесят на рее вниз головой
и отходят плетьми. Хотелось, чтобы такого
не случилось.
Ещё одна лестница, верхняя палуба. Здесь не пришлось долго
думать, куда бежать. Толпа собралась у левого борта,
и оттуда же доносился зычный голос капитана:
— Я что, мать вашу, недостаточно понятно объяснил? Вы,
засранцы, слишком расслабились? Если вы думаете, что можете
здесь спокойно решать свои дела, то жестоко ошиблись.
У вас нет никаких дел. Вы, помои, можете лишь гнить
и вонять. Этим и занимайтесь, если не хотите, чтоб
я пригласил на корабль солдат. Будете засыпать,
наслаждаясь наконечниками копий в задницах.
А теперь — кто это сделал? А? Кто этот сукин сын? Выходи
сюда задницей вперёд, потому что я собираюсь жестоко тебя
покарать за то, что ты рылся в княжеских помоях!
Зяблик рванулся сквозь толпу. Думая, что он собирается
сдаться, его пропускали, удивлённо приподнимая брови.
Но Зяблик, оказавшись в первых рядах, замер. У борта
лежал в сером утреннем полусвете Чибис. Его лицо, выражающее
нечто среднее между ужасом и восторгом, смотрело в небо.
Крови не было. Если не считать царапин на груди
и огромном животе.
Капитан стоял у головы трупа, сунув руки в карманы
брюк. От заключённых его отделяли вооруженные матросы,
но уже было очевидно, что бунтом не пахнет. Все
заключённые с удивлением смотрели на Чибиса.
— А может, он сам? — предположил кто-то.
— Гля, рожа какая. Вышел отлить за борт, огляделся,
увидел, красотища какая, вот и подох на радостях.
Неуверенный смех прокатился по толпе. Капитан поднял
голову, посмотрел в сторону шутника.
— Оборжаться, — процедил он сквозь стиснутые
зубы. — Ворон! Сюда выйди.
Как будто тень отделилась от толпы и выплыла вперёд.
Ворон остановился у ног Чибиса, равнодушно глядя единственным
глазом на мертвеца.
— Как будешь оправдываться? — рыкнул капитан.
Ворон молча опустился на колено, приподнял голову Чибиса,
потом — его тяжёленную тушу, заглянул под спину. Встав, пожал
плечами:
— Его не зарезали и не пристукнули, никаких
следов. Не будь царапин, было бы похоже, что помер сам.
Но его исцарапали. Людей, которые могут убить,
не оставляя следов, на борту нет. Я бы знал.