Избавиться от этого черного клубка хотелось даже больше, чем от
«следилок».
— Откуда у меня это? Не мог же я подцепить, как простуду, —
задавался вопросами мальчик, то и дело невольно почесывая шрам. —
Нужно обязательно выяснить… Вот только как?
* * *
Дни шли за днями, месяцы за месяцами. Гарри учился, каждый день
торчал в библиотеке, перестав интересовать Дадли и его приятелей, и
пытался изучать и тренировать свою магию.
Иногда у него получалось не просто касаться ниточек волшебства и
«прислушиваться» к ним, интуитивно понимая назначение, но и
вытягивать одну, не давая разорваться. А то и вовсе — создавать
новые нити прямо в золотистом солнышке внутри себя и направлять в
руку. Первая такая ниточка оказалась тонкой и бледной и развеялась
крохотным туманом, но вот все последующие уже получались гораздо
солиднее и толще. И в конечном итоге Гарри научился создавать
прочные и толстые нити, ничем не уступающие тем, что обвивали его
тело причудливым коконом, но сияли совсем не так ярко.
Гарри порой часами экспериментировал с такими нитями, завязывая
их всевозможными узелками и наблюдая за получившимся эффектом.
Довольно быстро он обнаружил, что каждое положение создает
определенное действие, чем точнее соблюден рисунок, тем дольше
будет существовать колдовство.
В основном его магия была золотистой, но порой, если он как-то
по-особому перекручивал нити, они становились изумрудными, алыми
или голубыми. И на ощупь такие чары ощущались по-разному. От чистой
золотистой магии немножко покалывало кончики пальцев, от алых
ниточек порой становилось горячо, зеленые или приятно холодили
кожу, или же отдавались болью, а голубые удивительным образом
умиротворяли.
После часа возни с магией Гарри обычно так выматывался, что
засыпал, стоило лишь голове коснуться подушки, а наутро ужасно
хотелось есть. Поэтому мальчик старался не перетруждать себя, без
подсказок догадываясь, что тетя лишь развопится, если Гарри
попросит добавки к своим скудным порциям пищи.
К восьми годам библиотека стала для мальчика самым лучшим и
любимым местом на всем белом свете. Если не занимался уроками,
уборкой в доме или прополкой сада, Гарри все свое время уделял
книгам, поражая упорством миссис Смит.
За три года они настолько сблизились, что не меньше пары раз в
неделю вместе пили чай и ели сэндвичи. Гарри ужасно смущался тому,
что его подкармливают, но добрая библиотекарша быстро развеяла его
метания, заверив, что ей совсем не жалко для него еды. Гарри не
особо ей верил, ведь тетя и дядя постоянно попрекали его каждым
куском хлеба, требуя, чтобы он отрабатывал и пропитание, и
проживание. Он очень рано разочаровался в людях, особенно во
взрослых, никому не доверял по-настоящему, но миссис Смит ему
невероятно нравилась.